- Это зависит, - Сварог окунул губы в кружку, отхлебнул, вытер губы ладонью, - от того, как сложится наш с вами разговор.
   - Хорошо. Давайте его складывать. Итак... - Чофо-Агайр побарабанил пальцами по столу. - Как вы уже поняли, дело носит исключительно интимный характер и все, что вы сейчас услышите...
   - Предназначено только для вот этого, - бесцеремонно перебил Сварог, тронув себя за мочки ушей, - и дальше не пойдет. Можете не сомневаться. Я дорожу своей репутацией, и если вы решили пригласить именно меня, то должны знать, что я не из болтливых.
   - Знаю, - собеседник вытер пот со лба. - Дело, полагаю, вам знакомое и привычное. Ваш профессиональный опыт...
   - Можете переходить прямо к делу, - опять перебил Сварог, и опять Чофо-Агайр проглотил бестактность увальня-детектива.
   - Хорошо, к делу, - господин Чофо-Агайр заметно волновался... или делал вид, что волнуется. - У меня есть... жена. Ничего необычного, впрочем. - Он нервно хохотнул. - Даже трудно усмотреть нечто необычное в том, что жена младше меня... в общем, намного младше. И у меня появились некие... обоснованные сомнения в ее...
   - Иными словами, вы хотите удостовериться, - пришел ему на выручку Сварог. Ему вдруг стало скучно. «Тьфу ты. Примитивная слежка за неверными мужьями и женами... А я-то думал...» - Я хочу удостовериться, - кивнул господин Чофо-Агайр, внимательно наблюдая за реакцией Ирви-Лонга. - И вы мне в этом поможете. Я создал условия, скажем так, наибольшего благоприятствования для проявления ее сущности, а вам остается удостоверить порядочность моей жены или, чего я признаюсь, боюсь - ее... непорядочности.
   - Что это за условия?
   - Я сказал, что уезжаю до вечера в Лирд с инспекцией... В общем, к чему вдаваться в подробности. Главное - она будет уверена, что до вечера я не появлюсь. Прислугу я тоже отпустил. Все условия... Вы согласны взяться за дело?
   - Стойте-ка, - сказал Сварог. - Это что, прямо сегодня?
   - Это прямо сейчас, - раздвинул губы в хищной улыбке Чофо-Агайр. - И, может быть, до моего «возвращения».
   Наверное, можно было отказаться. Только... зачем? Придется искать весомые причины для отказа. Образ, в котором выступал сейчас Сварог, обязывал его дать согласие. Откажешься - выпадешь из образа. А это есть подозрительно.
   - А если ваш... э-э... потенциальный, назовем его так, соперник именно сегодня не придет?
   - Этого не может быть, - уверенно покачал головой заказчик. - Вот именно сегодня он не может не прийти. Потому что завтра он уезжает в другой город. Надолго.
   - Кто он?
   - Вы его не знаете.
   - Я берусь за ваше дело, - сказал Сварог неожиданно для самого себя. И отхлебнул пива. Если вдуматься, неожиданное предложение можно обратить себе на пользу. Этот подозрительный муж, по всем признакам судя, не только при деньгах, но и при влиянии. Помогу ему - будет повод потом обратиться к нему с ответной просьбой... Например, доставить его, Сварога, побыстрее в пригород Некушда.
   Чофо-Агайр опять улыбнулся, на этот раз как сытый кот. Спросил по-деловому:
   - Сколько вы хотите за выполнение?
   «А я почем знаю!» - подумал Сварог и сказал:
   - Вы в курсе, сколько я беру обычно?
   - Мне говорили, - кивнул господин Чофо-Агайр.
   - Умножьте на два, - бухнул Сварог. И подумал: «Эт-то я хорошо придумал! Вот все само собой и разрешилось. Переплачивать он не захочет, я упрусь, и пускай катит к моим конкурентам». - Это мое последнее слово, - добавил он для верности.
   Господин Чофо-Агайр простучал пальцами по столешнице какой-то ритм, по-прежнему наблюдая за лицом Сварога. Однако теперь в его взгляде читалось легкое недоумение.
   - Я знал, с кем имею дело, - задумчиво сказал он. - Навел, знаете ли, справки. Поэтому не удивлен. Конечно, вы подготовились к этому разговору и тоже узнали обо мне... многое. В том числе и о моих финансовых возможностях. Я ожидал повышения ставки. Хотя, на мой взгляд, вдвойне - это, пожалуй, перебор...
   - Слушайте, - вдруг сказал Сварог, - я, наверное, слабо разбираюсь в подобных делах, но... А почему бы вам самому не спрятаться где-нибудь в чулане? И лично убедитесь, и не потратитесь.
   Чофо-Агайр надолго замолчал, о чем-то напряженно размышляя, потом вдруг заговорщицки наклонился к Сварогу:
   - Что ж, если вы настаиваете... Я отвечу. Давайте вообразим себе на минутку человека, который умеет быть невидимым. Речь ни в коем случае не о вас, откуда взяться запрещенному умению у простого частного сыщика! Но давайте просто предположим. Просто поиграем в допущения. И если мы допустим такую возможность, что некий господин владеет подобным умением, то двойная цена вполне оправдана. Правда, и спрос с него тоже будет двойной. Вот, к примеру...
   Заказчик достал из кармана черную коробочку размером с портсигар.
   - Это фотографический аппарат. Никакой магии. То есть вообще. Правда-правда, не обращайте внимания на миниатюрные размеры, модель новая, хотя... хотя, полагаю, вряд ли попадет в массовое производство. Не в том дело. Дело в том, что я бы потребовал от означенного гипотетического невидимки заснять на фотокарточки доказательства.
   Теперь настала очередь замолчать Сварогу. Он смотрел на коробочку с крошечным объективом, но думал вовсе не о размерах чудо-аппарата.
   «Вот тебе и елки с дымом! Этот гражданин впрямую намекает, что я умею быть невидимым... Интересно, а я умею? Или, если поставить вопрос ширше: а что я вообще умею?..» - Итак, - сказал господин Чофо-Агайр и покосился на рыбу, к которой Лонг-Сварог даже не успел притронуться, - если мы договорились и если вы готовы, рекомендую отправляться. Надеюсь, более чем щедрая награда возместит вам тот ущерб, что вы понесете от несъеденного обеда. И, смею надеяться, уже сегодня вечером. А пока позвольте заплатить за вас.
   - Отчего же нет, - буркнул Ирви-Лонг.
   - Свою машину я отпустил... в целях, так сказать, конспирации. Не против, если поедем на такси?
   - О, да. Тем более что своему шоферу я наказал ждать у выхода, - осклабился детектив.
   Чофо-Агайр посмотрел на него с удивлением.
   Уходя, Сварог все же прихватил со стола фляжку. Требовалось многое обдумать, и фляжка в этом деле уж никак не помешает.
   
   Глава 11
   «И НЮХ, КАК У СОБАКИ, И ГЛАЗ, КАК У ОРЛА!»
   
   Господин Чофо-Агайр проживал в двухэтажном доме, окруженном вековыми дубами. Весь квартал был застроен такими домами и, судя по ухоженности дорожек, оград, палисадников, судя по безупречному виду самих домов, в этом квартале проживали люди, что называется, с положением в обществе.
   Подозрительный муж остановил такси на соседней улице, оттуда до места они пробирались мимо других домов, через калитки в железных оградах, какими было окружено каждое из жилых строений. Калитки, кстати, тоже были, как и замки в доме Сварога, с хитрецой. Руке господина Чофо-Агайра они покорялись, отъезжали со всей готовностью и покорностью. А когда Сварог попробовал первым дернуть ручку одной из таких калиток - фигушки.
   Видимо, подобные замочки у них тут нынче в моде. Насколько Сварог представлял себе устройство ихнего общества, существует некая гильдия замочников или сообщество отдельных частников, владеющих заклинанием замка. Эта способность позволяет настраивать замок или запор только на руку владельца или же на руки тех, кому всецело доверяет этот владелец. А тутошние калитки, думается, настроены на ладони обитателей квартала, чтобы всякий залетный народец не болтался где не попадя.
   В собственный дом господина Чофо-Агайра они не вошли, а, можно сказать, прокрались. С многочисленными оглядками и предосторожностями проникли через заднюю дверь, поднялись по узкой темной лестнице на второй этаж. Чофо-Агайр открыл неказистую обшарпанную дверь, они прошли очень узким - плечи стены задевают - тускло освещенным скрытыми светильниками коридором, и через еще одну дверь попали прямо в рабочий кабинет господина Чофо-Агайра. (Как успел объяснить Сварогу сей господин, его часто посещают люди, которые не желают, чтобы их видела прислуга. Детектив объяснение схавал, не подвергая сомнениям и не задавая дополнительных вопросов.) В кабинете хозяин Сварога и оставил, снабдив инструкциями. Инструкции были такие: дождаться его, Чофо-Агайра, ухода, приникнуть к щели между дверью и косяком (дверь кабинета хозяин в свое отсутствие никогда не закрывает). В случае появления постороннего мужчины «применить свое искусство слушать и наблюдать, что будет происходить в доме» (вот так дословно и сказал), и нажать вот на эту кнопку на аппарате, видите? В случае же «обнаружения неверности» нажимать кнопку неоднократно, ну а фотографический аппарат потом приложить к отчету. Ничего сложного.
   После всех этих наставлений ревнивый супруг тем же черным ходом выбрался на улицу и зашел в дом вторично, на этот раз с парадного входа - Сварог услышал его голос с другой стороны, за официальной дверью кабинета, там находился холл, куда выходили двери спальни и комнаты жены.
   Господин Чофо-Агайр многословно объяснял жене, какого рода производственная необходимость заставляет его столь надолго, аж до позднего вечера, а не исключено, и до ночи, оставлять родимый дом. Вслушиваться Сварог не стал. Откровенно говоря, паршивым ремеслом кормился его предшественничек, и Сварог уже жалел, что согласился работать на влиятельного ревнивца. Пусть себе эти господа и госпожи морально разлагаются, сколько хотят. «А об моральном облике пусть ихний синод печется», - вспомнил он фразу из кинофильма, тоже про сыщиков, правда, далеко не про частных. Но теперь уже отступать поздно.
   В ожидании гипотетически порочной женщины и ее пока неустановленного хахаля Сварогу было чем заняться. Во-первых, следовало разобраться с этими намеками на его якобы умение быть невидимым. Оч-ченно это все, знаете ли, любопытно. Открывает, так сказать, нешуточные перспективы. А особенно если учесть, что Сварог лишился всех прочих магических навыков, без которых враз стало неуютно и одиноко. Вот, значит, задача номер один - додуматься, как да что с превращением в невидимку. И откладывать решение этой задачи в долгий ящик Сварог не стал.
   Для начала он решил испробовать простейший способ, который срабатывал с некоторыми простейшими заклинаниями ларов: пожелать чего-то конкретного, отчетливо сие конкретное представить, и нате - срабатывал неведомый ему механизм, посредством магической энергии апейрона материализующий некоторые предметы, сигарету там, или кофе с бутербродами. Сварог сосредоточился, вообразил желаемое состояние, то есть представил себя невидимым, дал установку мозгу и подчиненным ему силам организма акцентировать усилия на достижении цели... Ни фига не произошло.
   А за дверью, возле которой устроился на стульчике Сварог, между тем стало тихо. Значит, муж ушел. Жена осталась. Ну и славно, пусть себе живут своей жизнью. А мы поживем своей.
   Так, теперь используем что-нибудь иное. Да, не исключено, что требуется произнести некое заклинание. Тогда - сорри, господин Чофо-Агайр, придется ваш гостеприимный особнячок по-тихому покинуть тем же путем, которым они сюда проникли, вернуться домой и покопаться в бумагах и записях предшественника, расспросить жену и... домработницу. Правда, в таком случае, он наживет себе врага в лице ревнивого господина, но тут уж ничего не попишешь: ну не удалось на этот раз стать невидимым, не удалось и все. Непредвиденные обстоятельства. Магия - она материя тонкая, видите ли, бывает, что и рвется в самую неподходящую минуту...
   Сварог вспомнил, как во время собственных реинкарнаций после смерти от кинжала Праматери представлял себе перегородку между сознаниями, вынужденными сосуществовать в одном теле. А если попробовать вообразить себе такую перегородку и сейчас? Кто его знает, где сейчас обретается сознание бывшего хозяина тела, найдена ли ему новая оболочка, или же оно погружено в глубокую, сродни коме, дрему, или в пассивное созерцание того, что творит с его телом новый владелец. Предположим, сознание дремлет. Стало быть, можно до него достучаться, проник нуть сквозь ту самую воображаемую преграду. Нет ничего невозможного.
   В общем-то азы аутотренинга. Полностью отрешиться от сущего. Это удалось без усилий, благо в доме стояла гробовая тишина. Представить себе одну-единственную точку, кроме которой ничего в мироздании более не существует. Начать с этой точки и вывести, построить из нее требуемый образ. Сварог представил себе перегородку. С одной стороны - его собственное сознание, с другой - память человека по имени Ирви-Лонг. В перегородке просверлена дырка. Сквозь эту дырку, как дым, просачивается вложенное однажды в эту память знание о том, как сделать себя невидимым. И это знание делает тебя невидимым. Делает невидимым...
   Опять не сработало. Ну что ж...
   Однако с выводами Сварог явно поторопился. Как раз таки сработало! Потому что руки, на которые он смотрел, вдруг стали тускнеть, меркнуть. И вот он уже сквозь них видит собственные колени, а вот уже сквозь колени видит пол. К подобному зрелищу привыкнуть нелегко, если вообще возможно. Сердечко невольно начинает колотиться сильнее. И как бы ты ни был крепок нервами, а закрадывается тревога - ну как не сумеешь вернуть себе видимость, так и останешься черте чем, недочеловеком.
   Ладно, теперь попытаемся вернуться. Он представил себя на пленке кинофильма и прокрутил ленту обратно. Сработало! В общем, впору было ударить себя кулаком в грудь и выдать: «Ай да Сварог, ай да сукин сын!» Для закрепления, так сказать, навыка Сварог попробовал еще. Как сплошь и рядом бывает, трудно только в первый раз, а дальше идет как по мазаному. Ну, может не как по мазаному, но все же сделать себя невидимым вторично получилось легче и быстрее.
   Что интересно: вместе с плотью становилась невидимой и одежда, что не могло не радовать. Интересно, а прочие вещи? Из невидимого кармана он достал невидимый фотоаппарат. Ну-ка... Положил его на ковер, отпихнул от себя ногой. И вот ведь фокус - оказавшись от Сварога на отдалении в пару уардов, фотоаппарат стал стремительно проявляться, словно его быстро-быстро рисовали на стекле, обретать плотность, вес, материальность. В общем, не бином Ньютона.
   Итак, с невидимостью разобрались. Не самое последнее умение, если подумать... Итак, пока нет никакого резона покидать жилище Чофо-Агайра. Следует беречь, блин, свой образ частного детектива от проблем. Этот образ еще понадобится какое-то время. И, может быть, даже на довольно внушительный срок. Посему не стоило обзаводиться столь влиятельным недругом как господин Чофо-Агайр, поскольку он, как Сварог вывел из недолгого с ним общения, отнюдь не принадлежал к людям, верящим в людскую порядочность, а также другим людям на слово. Подобного сорта люди вообще никому не верят, включая, возможно, и самих себя, и совершенно не исключено, что Чофо-Агайр посадил возле дома верного слугу или еще одного частного детектива, поставив тому одну-единственную задачу: зафиксировать время ухода невыского полного человека в мятом костюме. Можно, конечно, проскочить невидимкой, но вдруг наблюдатель догадается по пригибающейся траве или по следам на песке дорожки...
   Ага! А там у нас происходят какие-то подвижки. Подобрав фотоаппарат, Сварог прислушался. Звенел колокольчик. Дверной? Похоже. Потом простучали быстрые шаги, раздались голоса. Женский и мужской.
   Это что ж выходит? Выходит, прав старый муж, ревнивый муж?.. Голоса приближались и теперь доносились уже из холла. Чтобы разобрать, о чем они там воркуют, надо было надеть на себя невидимость и подойти к приоткрытой двери. Стукнула дверь и голоса стихли. Жена господина Чофо-Агайра и ее... г-хм... гость зашли либо в женскую половину, либо в спальню. Дилемма, господа! К лицу ли графу, лару, барону и тэ-дэ подслушивать у замочной скважины, аки охочему до барских тайн слуге? А с другой стороны, частному детективу, зарабатывающему на жизнь именно вот такими...
   Оглушительный рык!
   Сварога аж подбросило на стуле, рука привычно метнулась к поясу, за которым всегда находила теплую, нагретую животом рукоять шаура. Шаура не было. Черт возьми, зато револьвер в кармане!
   Едва он успел вытянуть оружие, как опять повторился тот же звук - могучий рев, переходящий в крик, похожий на обезьяний. За ним последовал глухой удар в стену, от которого в кабинете задребезжали даже стеклянные подвески настольного абажура. И тогда по нервам ударил, пройдя сквозь все перегородки, вопль настолько пронзительный, что совершенно невозможно было понять, человеческий ли. Ударил - и оборвался, словно кричащему с размаху заткнули рот.' Раскудрить твою! Что ж это у них за любовь такая!..
   На сей раз у Сварога не сразу получилось сделать себя невидимкой. Наверное, помешал нервный взвод - не настолько он еще мастеровит в новой для него магии, чтобы колдовать, не обращая внимания ни на что. Но со второй попытки он все же управился с задачей.
   Человек-невидимка по имени Сварог рывком распахнул дверь, выскочил в холл, держа револьвер наизготовку. А в холле глаза слепит от позолоты, все стены в картинах, чей-то мраморный бюст на подставке, зеркало в золоченой раме от пола до потолка, стулья и кресла из дерева красноватого отлива, все, от ножек до спинок, резные.
   За какой из дверей скрылась парочка, Сварог не знал. Распахнул ближайшую дверь и - попал куда надо.
   То есть наоборот: совсем не надо было ему туда попадать. Попал он крайне неудачно. Именно что - попал.
   Женская комната: диванчики, пуфики, розовые занавесочки на окнах, шкаф во всю стену, небольшой, для чаепитий предназначенный столик на гнутых ножках, аж три зеркала разной величины и формы. Оба полюбовничка находились здесь. И жена господина Чофо-Агайра, и ее гость мужеского полу. Полюбовничка? Да ничего подобного! Оба одеты. Секунду назад сидели за столиком, пили что-то из маленьких чашек, мирно беседовали. За этим занятием их и застало...
   Оба были мертвы. Хотя «мертвы» - слишком уж нейтральное слово. Жена Чофо-Агайра лежала на спине... И от шеи до живота ее тело было распорото. Даже не подходя и не вглядываясь пристально, Сварог мог сказать, что рана глубокая. Глубочайшая, до самого позвоночника. Неизвестно, как предшественник, который специализировался на слежке за неверными супругами, а уж Сварог повидал всякие раны и кое-что в них понимал. Такую рану могли нанести бритвенно острым клинком или же... длинным и не менее острым когтем. Под женщиной расплылась, увеличивалась на глазах лужа темной крови.
   А ее гость был обезглавлен. Как саблей голову снесли. Тело завалилось под столик, голова откатилась к порогу и пялилась на Сварога вытаращенными пустыми глазами. На лице застыло выражение полного, запредельного ужаса.
   Твою мать, надо ж было так влипнуть... Сварог прошелся взглядом по обоям, забрызганным кровью. Возле окна на бежевых с синими цветочками обоях темнели в обрамлении рваной бумаги пять параллельных полос, похожих на следы, оставленные когтями. Сварог отступил на шаг, чтобы не вляпаться в растекающуюся кровь. Мозг работал с лихорадочной быстротой.
   Куда делся убийца? Не исключено, что он где-то здесь. Сварог почувствовал, как его мышцы напряглись, подчиняясь рефлексу. Мышцы, кстати, не самые дряблые, но рассчитывать на крепость рук и ног не следует. Станешь действовать, как привык, а руки и ноги тебя подведут. Скорее уж, если на что-то и уповать, то на невидимость. Невидимость даст бесспорное преимущество перед убийцей, если он, допустим, выскочит из шкафа или выкатится из-под кровати...
   Есть, кстати, и другой не менее головоломный вопрос: откуда пришел убийца? Окно закрыто, дверь за своим гостем хозяйка наверняка заперла. Еще один потайной ход, подобный тому, через который проник в дом горе-детектив?
   Проклятие, а ведь его, Ирви-Лонга... какого, на хрен, Ирви-Лонга, - его, Сварога! - местная полиция заметет за милую душу в первую очередь, и поди доказывай, что ты не верблюд! А как докажешь, если понятия не имеешь, как выглядит местный верблюд?! И дернул черт связаться с этим долбанным Чофо-Агайром!.. Ладно, потом, все потом, сейчас надо уносить отсюда ноги. И быстро. Делать здесь совершенно нечего.
   Тишину мертвого дома нарушило судорожное треньканье дверного колокольчика. И тут же посыпались требовательные удары в дверь. Стучали явно во множество рук, и в этот грохот вплетались громкие голоса. Так настойчиво ломиться в чужой дом могли только те самые, недавно помянутые Сварогом органы правопорядка.
   Одна радость во всей этой сволочной истории - невидимость. Есть шанс выскользнуть из дома непойманным и незамеченным. Сварог выскользнул в холл.
   А входную дверь между тем выламывали уже вовсю. Не надолго ж хватило терпения у господ из органов. Или заранее знали, что никто им по доброй дверь не откроет?
   Сварог метнулся в кабинет, на ходу засовывая револьвер за пояс, распахнул дверь черного хода. Да чтоб вас всех! И здесь ломают! Узкий коридорчик, соединяющий кабинет с черным ходом, сотрясался от дружных, ритмичных ударов. Секундочку Выламывают дверь? И это как прикажете понять? Господин Чофо-Агайр уверял, что оставит черный ход незапертым... Л-ладно... Этим направлением прорываться безнадежно. Через окно?
   Сварог бросился к кабинетному окну. Высоко, ноги переломать проще простого. А ведь это не тело лара, которому падения с высоты не страшны. Сварог подергал шпингалет окна - как приваренный. Опять эти ихние штучки с заклинаниями на замки!
   Заклинания заклинаниями, а куда им против крепких полицейских плеч, впечатываемых в дверь с разгона. Центральная входная дверь не выдержала, и холл наполнился голосами. Дверь черного хода тоже, думается, держится последние минуты, если не секунды.
   Л-ладно, уроды! Единственная возможность - пробираться в режиме невидимости через холл, по парадной лестнице. Больше пространства для маневров и, соответственно, меньше шансов столкнуться с кем-нибудь из непрошенных гостей, чем на узкой черной лестнице. В холле Сварог едва успел увернуться от дюжего молодца, спешащего проверить кабинет. Тут уже металось с десяток человек в форме, распахивались двери во все комнаты. Разумеется, не замедлил и прорезаться возглас:
   - Сюда! Сюда!
   Вот один из тех, кто первым ворвался в комнату жены господина Чофо-Агайра, вывалился наружу, его вырвало на ковер.
   - Ничего не тр-рогать!
   Этот плечистый и усатый, понятно, главный в следственной бригаде. Широкой походкой он прошел через холл к месту преступления...
   Бочком, бочком, ступая по-кошачьи мягко, не торопясь - сейчас на его стороне играет не спешка, а предельная осторожность - Сварог мимо суетящихся полицейских («Ну а кого ж это еще, такие физиономии не подделаешь!») выскользнул в коридор. Распахнутая настежь входная дверь манила шагах в пятнадцати по прямому широкому коридору...
   Навстречу Сварогу топал один из подотставших блюстителей порядка. Почему-то Сварог вдруг вспомнил, что полиция обычно ненавидит своих коллег из частного сектора и при любой возможности пытается навесить на них всех собак...
   Он прижался к стене, разбросал в стороны руки. Не заденет. Ну разве если поскользнется аккурат напротив Сварога и его мотыльнет на эту стену. Да проходи же, ну!
   Полицейский встал, как вкопанный. Более того: вылупился на Сварога, распахнувши рот! Сварог быстро опустил взгляд... А, дьявол! Он становился видимым! Проявлялся в воздухе, как снимок на фотобумаге! То-то остолбенел страж закона. Его чуть подрагивающая рука поползла к поясу. Дожидаться, когда представитель полиции окончательно оправится от потрясения, Сварог не собирался. И от души врезал ему по чавке.
   Эх, в прежнем теле Сварог вырубил бы гражданина начальника с одного удара, вырубил бы качественно, надолго. Кулак же частного сыскаря Ирви-Лонга подобного эффекта не произвел - полисмен остался в сознании и на ногах, лишь отшатнулся. А сзади уже вопили истошными голосами: «Вот он! Вот он! Хватай! Убийца!» Сварог скользнул мимо схватившегося за скулу полицейского, выскочил на лестницу. Промчался по ступеням два пролета, и - слава Таросу, который почему-то припомнился первым! - на лестнице полицейские не болтались. Зато внизу, около дверей топтался один хлопчик - судя по молодой и простецкой физиономии, явно низший чин.
   - А я как раз за тобой! - заорал Сварог. - Ты нам нужен! Живо наверх!
   Ход примитивный, никто не спорит, однако ж подействовало. Какую-то долю секунды юнец переваривал услышанное и безнадежно инициативу упустил. Сварог с последней (или первой, смотря откуда как считать) ступени, сильно оттолкнувшись, прыгнул на него и свалил с ног.
   А сзади по лестнице с грохотом и криками скатывалась погоня.
   Сварог выскочил во двор.
   Бежать в направлении распахнутых ворот - значит пробегать мимо полицейского мобиля, мимо выбирающихся из него полицейских. (Бляха, да сколько ж их сюда понаехало!) Любое другое направление было перекрыто: ограда. В своем собственном теле Сварог и не задумывался бы - заборчик всего лишь в человеческий рост, пусть и ощерившийся копейными остриями, не преграда... Но вот на что способно тело старины Ирви-Лонга, он пока не знал. Брюшко, незавидный рост и тесная дружба с крепкими напитками особого оптимизма на этот счет не внушали. Но ничего другого не оставалось.
   Сварог припустил к ограде. Сзади орали обычное в таких случаях: «Стой!», «Именем закона!», «Стреляю на поражение!» Схватившись за острия, он попытался забросить себя наверх. С первого раза, лихим наскоком, не вышло. Тогда Сварог полез неуклюже, неказисто, елозя ногами по скользким прутьям. Закинул одну ногу, подтянул другую. Уф, наверху.
   Ну и разумеется! Спрыгивая, Сварог зацепился штаниной за копейное острие, какими была увенчана ограда, и с треском, слышным наверное, во всех окрестных домах, штанина порвалась. Хорошо еще, что именно порвалась, оставив на острие клок, а то Сварог мог бы и повиснуть, как Буратино, головой вниз. Во где позор-то!
   ...Он бежал тем же путем, каким вел его к дому Чофо-Агайр. И выскочил точно к тому месту, где они покинули таксомобиль. Выскочил, запыхавшись, как последний ярмарочный карманник, преследуемый улюлюкающей толпой. «Лонг, мать твою, ну ты хотя бы курить бросил, при такой-то жизни!» Самое смешное - таксомобиль стоял на прежнем месте. Но болтливого водителя в нем не было.
   Однажды Сварог уже угонял электромобиль. Эта машина отличалась от прежней лишь отсутствием первого корня: «электро». И, выходит, сложнее от такой потери она не стала. Возможно, все упростилось до полного беспредела, садись и жми педали, магия все сделает за тебя сама. Возможно...
   Сварог прыгнул на водительское сиденье. Ни одного тумблера, ни одной надписи «Прогрев механизмов» не увидел. Ну и наплевать. Он двинул вперед рычаг, который, помнится, был связан с реостатом. Ни хрена. Мотор молчал. Так, а если...
   - Ага! - раздался над головой довольный возглас, затем что-то мерзко зашуршало, дробно застучало, покатилось. А горло опутало стальное, удушающее и неотвратимое - как анаконда. Да никакая, на хрен, не анаконда, а чья-то сволочная рука.
   - Попался, с-сучара! - прозвучало над ухом.
   Сварог узнал голос. Водитель, мать его. И как только подкрался...
   Вырваться из захвата не было ни единого шанса. Надо было что-то срочно изобретать.
   - Я рядовой Гартош... - прохрипел Сварог первое, что пришло на ум. - Вспомни... Фронт... Юдоль... мертвые солдаты, птицы... Я... был там...
   - Врешь, - выдохнул водила, но захват чуть ослабил. - Как попадетесь, так все на фронте были!
   - Капрал, ты послал меня взорвать развалины Юдоли, - проговорил Сварог, стараясь не думать, как близко уже могла подобраться погоня.
   - Это ты мог и прочитать! О нашем Кипящем Прорыве у Юдоли где только не писали!
   - Ты напоил меня какой-то дрянью, спирт с жженым сахаром... Сказал: не сблюй! Сказал: награжу Алым Пятилистником, если бросишь гранаты...
   Таксист снял захват так неожиданно, что Сварог едва не вывалился из кабины. Глаза водилы были по пять копеек.
   - Откуда ты знаешь... Рядом ведь ни души не... Гартош? Но как ты... как ты выбрался? У-у, суки, колдунишки долбанные! - И он от души двинул ногой по борту мобиля.
   Сварог быстро огляделся, растирая горло. Погоня уже появилась, причем появилась с двух сторон. Видимо, одни охранители закона неслись, как гончие, по следам детектива, другие зашли с тыла, через улицу. И что теперь?! Прочь из мобиля, бежать? Куда?! Это тело через сотню метров начнет задыхаться, а еще через пятьдесят рухнет...
   - За мной гонятся! - крикнул он.
   - Сидеть! - гаркнул таксист, мигом преображаясь. - Кто, эти? Абагоны трёхнутые? Ну, я их щас... Марш с моего места!
   Он силой выпихал Сварога на пассажирское сиденье, плюхнулся на место водителя и воткнул жезл с маленьким желтым огоньком, плавающем внутри круглого набалдашника, в отверстие перед стеклом. На миг прикрыл глаза, сосредоточился... Мотор взвыл на повышенных оборотах. А Сварог некстати заметил, что именно там катилось и шуршало. Это водитель выпустил из рук пакет с продуктами, и тот шлепнулся за сиденьями, по полу мобиля рассыпались булочки, конфеты, яблоки и прочая дребедень.
   - Ты не врешь, рядовой, - сквозь зубы процедил таксист, резво, с визгом покрышек взял с места и бросил мобиль в переулок, в сторону от погони, не обращая внимания на приказы остановиться. - Ума не приложу как, но ты выжил... Я послал тебя на смерть, а ты выжил, клянусь четырнадцатым полком! Ты там был! А они не были! По тылам жировали, мудачье! Полицейские, ха! Понабрали из всякого сброда! Половина из них «костяники», а половина «туземцы»! Ща, отдадим мы тебя, разбежались!
   - С огнем играешь, - напомнил Сварог. Мобиль на повороте занесло, едва не впечатало бортом в осветительный столб. Он обернулся к заднему стеклу. Никого, лишь улетает назад дорожное полотно.
   - За меня не ссы, я отбодаюсь, не впервой! Скажу придуркам, что ты приставил мне к горлу свою пушку и потребовал вести тебя на Эшт. И вообще задолбало возить всякую шелупонь! Вот возьму и подамся в Небесную Гвардию!
   «Интересно, как он разглядел, что у меня в кармане револьвер?..» - Они же видели, что ты не... - начал Сварог.
   - Эти слепые уроды не увидят даже дулю под своим носом! - заорал водила. - У меня медаль за Никушд! У меня две контузии и ранение! Чтоб меня прижали к стене какие-то вонючие абагоны! Я тебе так скажу. Я не знаю, что там у тебя за дела с ними, но раз они за тобой гонятся всей толпой, значит ты - правильный человек. Наш человек. «Гнездовой».
   - Куда мы?
   - А я тебя назад везу, - сообщил таксист, лихо сворачивая на оживленную улицу и ни малейшего внимания не обращая на протестующие вопли клаксонов и вой тормозов. Перегрузка прижала Сварога к дверце. - К тому вонючему подвалу, откуда вы с дружком сегодня на пару вырулили. К «Зеленой жабе». Или тебе не туда?
   - Давай лучше к тому дому, где ты меня подобрал! Помнишь?
   - Я все помню! - взревел таксист, как турбина, и заложил очередной вираж, которому позавидовал бы и товарищ Нестеров. - К дому, так к дому. Я помню, как мы поджарили «Буреносец»! И тебе скажу, солдат, вот что: это были наши лучшие денечки. А теперь? Дохлятина кругом. Тухлятина и дохлятина. Жару нету! Я тебе так скажу: сейчас есть только одно место, где остались «гнездовые». Небесная Гвардия!..
   Сварог прикрыл глаза. В голове гудело, мелькали обрывки каких-то невнятных мыслей.
   Рано или поздно личность Ирви-Лонга установят. Но даже если рано - у него есть в запасе какое-то время. Во всяком случае, времени должно хватить, чтобы добраться до тайника и выгрести из него все подчистую. Что-нибудь полезное там должно быть, не может не быть - не стал бы несчастный Лонг держать в сейфе всякий хлам. При такой работе он обязан был подстраховаться, именно на подобный случай...
   
   Глава 12
   МНОГО ШУМА ПО РАЗНОМУ ПОВОДУ
   
   Сварог открыл дверь «своего» дома и тут же на миг отшатнулся. Не может быть. Ну не могли полицейские опередить его! Разве что номер такси срисовали и проследили, куда оно умчалось?.. Но тогда, по уму, полиция должна была оставить здесь засаду, а засада, по логике, должна сидеть тихо... Тогда как изнутри доносились явственные вопли. Женские. Впрочем, вслушавшись, Сварог понял, что блюстители порядка здесь абсолютно не при чем. Неистово и самозабвенно ругались женщины. Долетало, казалось, до противоположной стороны улицы: «Шлюха!», «Сама шлюха!», «Старая жирная уродина!», «Подстилка!», «Он меня любит!», «Да ему на тебя плевать!» Что-то разбилось. Что-то покатилось с кваканьем пустого ведра. Раздался визг и звуки возни. Короче говоря, уж точно не засада. Сварог быстро захлопнул за собой дверь. Вот смеху-то будет, ежели соседи вызовут полицию... Очень хотелось проскользнуть мимо разъяренных фурий незамеченным, но сие было никак невыполнимо - женщины затеяли свару аккурат в холле возле лестницы и к моменту появления на сцене Сварога азартно возили друг друга за волосы. Причем верх пока брала законная супруга видимо, сказывалось превосходство в габаритах. Она же первой заметила муженька.
   - А, явился, кобель! - Она отпустила волосы «племянницы», но перекрыла Сварогу путь на лестницу. - Ты кого здесь пригрел, гад?!
   Вот сейчас только и дела было Сварогу, что ввязываться в семейные войны, да к тому же еще и отвечать не за собственные грехи, а разгребать навороченное его сластолюбивым предшественником... Так что он попытался прибегнуть к незатейливой, но действенной военной хитрости.
   - Сядем и спокойно поговорим, - он подошел к столику, отодвинул два стула. - Сейчас я все объясню...
   - Ты у меня сейчас за все ответишь! - взвизгнула жена.
   - У меня с собой, здесь, - не слушая, он похлопал себя по груди, - такие документы, что вы забудете обо всем! Теперь у всех у нас начнется новая, сказочно богатая жизнь. Всем хватит, всех это примирит. Давайте сядем, я вам покажу бумаги, а потом мы разберем наши маленькие неурядицы.
   Женское любопытство пересилило все остальное. Растрепанные дамочки, испепеляя друг друга ненавидящими взглядами, прошли к столу и покорно уселись на отодвинутые стулья. «Да провались ты со своими бумагами!», - дала пробный залп благоверная, но выстрел пропал втуне, и она уставилась на мужа глазами бешеной коровы.
   А Сварог рванул по лестнице наверх. Да, все это выглядело по-детски, но когда у тебя на хвосте висит полицейская погоня и не исключено, что ввиду особой опасности и изворотливости преступника преследователям дано указание особо с оным преступником не церемониться, - тут уж становится не до выбора средств.
   - Подлец! - раздался вдогон полный триумфа вопль прозревшей жены.
   Сварог промчался по коридору, открыл кабинет, заперся изнутри. Добрался до сейфа, выдернул папки, сколько смог ухватить, сунул под мышку, выгреб бумаги из второго отделения, запихнул в карман. Некогда разбираться, отсеивая ненужные, сперва следовало убраться как можно дальше от опасного места.
   В дверь заколотили, сквозь деревянную перегородку что-то требовал и чем-то угрожал визгливый голос супруги. «Нет, все же хорошие в здешнем мире заклинания на замки», - мельком подумал Сварог. Правда, все равно предстояло пройти сквозь строй женщин, никак этого не избежишь... Так, все, больше из этого дома забирать нечего. И Сварог распахнул дверь, рявкнул с порога:
   - Ма-алчать, дура! - перехватил занесенную для оплеухи пухлую руку, сдавил. Поджал верхнюю губу, чтоб показались зубы, и заорал голосом десантного генерала:
   - Стоять! Пришибу, тварь! Забыла, кто тебя содержит? Еще раз тявкнешь на меня! На панель пойдешь!
   - Ирви... - булькнула жена, резво снизив децибелы. - Ирви, ты что, милый...
   Видимо, никогда допрежь она не видела такого супруга, и от потрясения теперича лишь беззвучно открывала-закрывала рот, как вытащенная на берег пучеглазая рыбина. Чтобы прийти в себя и нанести ответный термоядерный удар, ей потребуется некоторое вре...
   Но времени, как оказалось, нет ни у кого. Внизу раздались уже до слез знакомые звуки. Внизу принялись ломать дверь, причем без всяких там предварительных стуков и просьб впустить по-хорошему. Посыпалось стекло.
   - Полиция! - донесся чей-то мощный, прекрасно обходящийся без мегафонов голос. - Дом окружен!
   - Что ты еще натворил?.. - драгоценная женушка без сил прислонилась к коридорной стене и вдруг стала медленно оползать на пол, как студень.
   Можно было бы, конечно, присесть возле нее на корточки и подробно расписывать, что и где он натворил, но времени оставалось только на то, чтобы задействовать невидимость. А потом прорываться сквозь окружение. Конечно, бойцы уже в курсе, с кем имеют дело, наверняка встанут плотным, плечо к плечу, кольцом, а то, может, и еще какую каверзу приготовят типа почившего «третьего глаза», но выбора у Сварога не было. Он сосредоточился...
   - Чего ты ждешь! - дернула его за руку «племянница». - Сейчас они будут здесь!
   И поволокла его по коридору.
   - Куда?! - Сварог остановился и свободной рукой развернул служаночку лицом к себе. - Сиди здесь, ни во что не вмешивайся, ничему не удивляйся. Тебя не тронут.
   - Да скорей ты! - от волнения она даже подпрыгнула, пропуская его слова мимо ушей. - Они уже в доме!
   И в самом деле: судя по звукам, полиция успешно взломала дверь и проникла внутрь.
   «Тьфу ты, пропасть! - Сварог мысленно ударил себя по лбу. - Потайной ход!» - Вперед, чего стоишь! - он чуть подтолкнул «племяшку», чтоб бежала немного впереди.
   Девица подскочила к кладовке, распахнула дверь, принялась лихорадочно отбрасывать метлы и ведра из правого дальнего угла. И вскоре освободила люк. Сварог пришел ей на помощь, откинул крышку... Открылся круглый лаз, в центре которого была закреплена металлическая труба - как в пожарных командах, для скоростного спуска.
   - Иди первой, - скомандовал Сварог.
   «Племянница» без слов юркнула в лаз, ухватилась за трубу, скользнула вниз и скрылась в темноте. Сварог, прежде чем последовать за ней, пододвинул поближе к люку ведра, швабры и ящики. Потом бросил вниз драгоценные папки. А погоня уже грохотала в коридоре, закрывая за собой крышку, он услышал гневный бас: «Где он?!», - однако дожидаться ответа не стал. И так ясно, что скажет вторая половина.
   Столь же ловко втиснуться в лаз, как у худенькой чертовки, у Сварога не получилось. Пришлось попыхтеть, поизвиваться, - но вот и его ноги, наконец, коснулись твердой поверхности. Откуда взялся тут этот ход и как о нем узнала «племянница», Сварог, опять же, выяснять не стал. Плевать. Драпать надо.
   Драпали с максимально возможной для низкого, узкого, темного коридора скоростью, но, к счастью, ход оказался коротким. То есть, к сожалению, - хотя вряд ли стоило ожидать, что он выведет на окраину города. Ход вывел их в садовый домик, построенный перед коттеджем соседей. Еще пришлось повозиться, отодвигая всяческие грабли и совки. В щель между досками стены Сварог разглядел покинутый дом, фигурки бегающих вокруг него бойцов, крыши двух полицейских мобилей. Вот черт! Дверка садового домика была обращена точнехонько к семейному гнездышку детектива, так что в здравом уме выходить через нее не рекомендовалось. Можно, конечно, увешаться граблями и взять в руки по три ведра, - авось, примут за садовника. Но отчего-то казалось, что не примут.
   Короче. Вряд ли детектив Лонг, проложивший аварийный ход аккурат до сего места, не позаботился вынуть гвозди из двух-трех досок, не то придется отгибать доски самому. Ну-ка... Сварог потрогал доски и без труда нашел те, что висели на одном верхнем гвоздике.
   Раздвинув их, Сварог и «племянница» нырнули прямо в заросли сирени... Или не сирени, а помеси сирени с какой-то чертовщиной. И хвойные иголки тут, и - батюшки святы - вербные почки... Прячась за деревьями, они отбежали подальше от эпицентра полицейской операции, остановились на идиллической лужайке. Откашлялись, отдышались.
   - Ты прелесть! Если б ты не предусмотрел все заранее... - и «племянница» с пылающими восторгом глазами чмокнула его в щеку. - Я тобой восхищаюсь!
   - Некогда сентиментальничать, - буркнул Сварог. Поправил норовящие вывалиться из-под мышки папки «Досье». И подумал мельком, но с явным оттенком ревности: «Блин-компот, и чем это Ирви-Лонг баб-то привораживал?». - Давай определяться, подруга.
   - Я с тобой, - поспешно заявила «племянница».
   - «С тобой»... Со мной, вишь ты, опасно. Ты даже не знаешь, во что я вляпался.
   - Мне все равно! - она топнула ножкой.
   - Ну и куда ты со мной собираешься?
   - А куда мне без тебя собираться?.. Тем более что значит - «куда»? К этому, Эрму-Вадло, разумеется!
   - Ну-у... - неопределенно протянул Сварог. Имя точно было незнакомым.
   - Ты же все время говорил, что когда под тобой загорится земля, то сможешь довериться только Эрму... и мне.
   «Любопытно, а чего так опасался мой сыскарек? - подумал Сварог. - А ведь опасался определенно. Не исключал, что однажды за ним придут. Просто так потайные ходы в собственном доме не устраивают... Впрочем, когда хранишь дома столько досье на всяких разных, в том числе и влиятельных людей, рано или поздно земля обязана загореться под ногами».
   - К Эрму, говоришь, - задумчиво проговорил Сварог.
   Тут было над чем задуматься. Ни крыши над головой, ни знакомых. Ни спасительной, не раз выручавшей магии, акромя невидимости. Он один-одинешенек. И под колпаком у полиции... А ежели имеется человек, готовый помочь, не следует ли прибегнуть к этой помощи? По крайней мере, обрести временное пристанище и разузнать то, что жизненно необходимо разузнать: как добраться до бывшего города Некушда. А тем более есть все основания надеяться, что друг частного детектива - примерно того же поля ягодка и знаком с разнообразными сторонами здешней жизни и способен дать пару дельных советов, как быть.
   Да, но вот вопрос: где он живет? Вряд ли адрес друга Ирви-Лонг держал среди «досье». И ежедневник с записями про слежку тоже незачем листать, слюнявя пальцы и с жадностью вчитываться в текст. Сомнительно, что там отыщется запись: «Весь день ходил по пятам за лучшим другом. Проследил за ним до самого дома по улице Блюменштрассе дом 10, кв. 15, где он живет». В голове, понятно, держал адресок господин частный детектив, где ж еще. Странно, если б было поиному. Может, барышня знает?..
   - Слушай-ка, племянница... Если нас вдруг случайно разлучат, ты сама сможешь найти дорогу к Эрму?
   Она надула губки.
   - Я, по-твоему, совсем дура? Как эта? Своей дорогой супруге можешь пять раз показать на дом, мимо которого проходишь, она его не запомнит... Пошли, доведу уж тебя.
   ...А самое смешное, что он даже не знал, как зовут лучшую подругу. Да и вообще ничего о ней не знал. Но не станешь же спрашивать: «Прости, детка, я тебя люблю, но ты не напомнишь свое имя?..»
   
   Глава 13
   КОЕ-ЧТО О ФАЛЬШИВКАХ
   
   Лучший друг Эрм-Вадло жил всего через две улицы от дома частного детектива, так что удалось добраться быстро и без происшествий. Главное, не пришлось выходить в людные места.
   Дверь распахнулась, едва Сварог потянулся, чтобы дернуть шнурок колокольчика, и на пороге возник худощавый мужик неопределенного возраста, с всклокоченными светлыми волосами, в засаленном, заляпанном краской, прожженном в нескольких местах халате.
   - Так и знал, что этот переполох на улице из-за тебя, - проворчал он, размешивая пестиком в ступке некую ядовито-зеленую массу. - Ныряйте, чего уж там...
   Сварог и псевдоплемянница вошли в полутемную прихожую, где их встретил запах жженной пробки. Зато в гостиной было светло и пахло намного более приятно - жасмином.
   Квартирка Эрма-Вадло более всего напоминала склад забытых вещей - такой же бессистемный набор совершенно нестыкуемых друг с другом предметов. А теперь представьте, что на этом складе проводили обыск... даже не обыск - форменный шмон, вороша, разбрасывая и распихивая вещи по углам в совершеннейшем беспорядке.
   - Ну? - повернулся Эрм-Вадло к Сварогу, продолжая орудовать пестиком. - Ты во что вляпался, чучело? Я ж вижу, что вляпался. Такой серьезной и печальной твоя физиономия была всего лишь однажды - на собственной свадьбе.
   - А тебе охота знать? Чем меньше знаешь, тем живее будешь.
   - Как хочешь. Только учти, из дома я выхожу редко, но знаю обо всем больше других. Иногда и больше тебя.
   - И... что тебе известно?
   Эрм подмигнул Сварогу.
   - Я ж почти целыми днями у окна сижу. И вот сегодня вижу, как полицейские мобили к твоему дому - шурх! А потом целый отряд туда же - дух-дух-дух! Я на улицу, отловил пробегающего мимо одного старого приятеля по совместной службе... ну, ты понимаешь где. И спросил, с чего этот переполох?
   Он замолчал.
   - Ну? - уставился на него Сварог.
   Эрм, продолжая орудовать пестиком, зашел так, чтобы «племянница» оказалась у него за спиной, взгляд его тут же с изменился со смешливо-благодушного на колкий и цепкий, резко контрастирующий с шутовской внешностью. Движением глаз он спросил у Сварога: говорить ли при этой? И, в общем-то был прав: незачем посвящать лишних людей.
   - Потом поговорим, - сказал Сварог.
   Взгляд у Эрма вновь стал смешливо-благодушным. Он повернулся сперва к девушке, потом к Сварогу:
   - И как зовут твою... подругу?
   «Мне тоже хочется знать». Сварог пожал плечами.
   - Сам спроси. Не беспокойся, язык у нее весьма бойкий, скажу тебе по секрету. А ты мне пока дай что-нибудь промочить горло.
   - Узнаю старину Ирви-Лонга! Возьми вон в том шкафу.
   - Меня зовут Лиома-Эспай, - сказала «племянница», игриво склонив голову набок. - На правах друга Ирви можете звать меня просто Лиома.
   - В таком случае, я просто Эрм.
   Он лизнул зеленоватую массу на пестике, покатал во рту, закатив глаза к потолку, удовлетворенно кивнул.
   - А что вы готовите? - спросила Лиома.
   - Приворотное зелье, - на полном серьезе сказал Эрм. - Ненастоящее, разумеется. По моим сведениям, с завтрашнего дня начнется спрос в лавочках на Рваной улице. Не хотите, кстати, отведать, дети мои? Может, подействует...
   Сварог тем временем положил папки на крошечное свободное местечко на столе и открыл шкафчик. Про «горло промочить» он спросил не токмо ради имиджа закоренелого выпивохи, но еще и потому, что организм действительно испытывал потребность в живительной влаге из магазина «крепкие спиртные напитки». Ай-ай-ай, а вот это не есть хорошо. С этим надо завязывать... Из батареи бутылок он выбрал ту, в которой желтела жидкость того же вида, что он прихлебывал весь сегодняшний день из фляжек. Сразу было понятно, что в этом доме церемоний можно не разводить, так что он скрутил пробку и отпил прямо из горла.
   - Ну как? - прищурив глаз, с хитрецой поинтересовался «просто Эрм».
   В вопросе явно чувствовался подвох, Сварог не понял, какой именно, и честно ответил:
   - Неплохо.
   - А теперь глянь на этикетку.
   Сварог глянул. «Эрминьок «Древесный лед». Двадцатилетней выдержки. Из личных подвалов ваффен-победителя Брокко-Ганта, город Камкас». И что, собственно? На выручку пришла племянница:
   - Мамочки, неужели это эрминьок эпохи Каскада! Его же запретили!
   - Что запрещено, всегда стоит уйму денег, крошка! - рассмеялся Эрм. - Только это не настоящий эрминьок.
   - Как ненастоящий?
   - Как и все остальное, что ты здесь видишь, исключая меня и твоего приятеля Ирви... Деточка, в этом доме ты не найдешь ни одной настоящей вещи, - с гордостью заявил Эрм-Вадло. - Ну-ка, скажи мне, что это такое?
   Он наконец отпустил пестик и выдернул из залежей барахла на комоде бриллиантовое колье. Глаза Лиомы округлились:
   - Это же... Это же колье госпожи Неско...
   - А вот и нет! Колье Неско пока на ней, покоится в уютной ложбинке, близехонько от сердца госпожи. Но скоро, думаю, его место займет эта скромная и отнюдь не такая дорогая безделушка моего производства. Ох, как бы я не хотел быть рядом, когда госпожа Неско откроет подмену... Но я никогда не спрашиваю у своих заказчиков, для чего им то или другое, однако... делаю предположения. И, знаете, иногда они оправдываются.
   - А какое у вас умение? - спросила Лиома.
   - Да пустяки, не о чем говорить. А вот умение моего брата - это да! Во время инициации он получил редкостное умение. Дотронувшись пальцем до стенки сосуда, он может вскипятить в нем воду. В два счета кипятит огромные котлы, а уж в кружках... Сейчас работает кипятильщиком на кухне в «Поющем гриффоне», в лучшем ресторане столицы. Большим человеком стал, не нам чета. Посмотрите, прелестная Лиома, на это растение, что скажете?
   Он подошел к подоконнику, на котором в большом цветочном горшке росло... ну, в общем, то, что с очень большой натяжкой можно было назвать растением. Из насыпанных поверху цветочной земли мелких камней и ракушек поднимался коричневый сосновый ствол толщиной в палец, по всей длине которого были вкраплены крохотные блестящие камушки - то ли стеклянные, то ли драгоценные. От ствола карликовой сосны отходили ветви, и ни одна не повторяла другую: ветвь алоэ, карликовой березы, миниатюрный бамбуковый стебель, тонкая гибкая пупырчатая ветвь неизвестного Сварогу дерева, карликовая пальмовая, ветвь из серебра, ветви из цветного стекла... Листья переливались зеленым и красным нутряным светом. С веток свисали совершенно фантастического вида миниатюрные плоды - и не дотронувшись, нельзя было сказать, из чего они сделаны.
   - Красиво, - восторженно прошептала Лиома.
   - А что написано на табличке?
   - Мастер Юлд-Мажэ, - прочитала Лиома табличку, приклеенную к горшку. - Где-то я слышала это имя.
   - Раз вы слышали его всего лишь «где-то», значит, вы не вращаетесь в высших сферах. Собственно, об этом я и сам догадался. А если б вращались, так томно закатывали бы глаза при упоминании одного только имени мастера. Когда в моду вошло искусство рорике, древесного портрета, тут же появились и модные мастера. За возможность приобрести их изделия люди из высших сфер готовы были платить огромные деньги. И я ничуть не удивился, когда однажды получил заказ изобразить что-нибудь в непередаваемом стиле мастера Юлд-Мажэ. Ну и изобразил. Но заказчик так и не явился. Подозреваю, не дошел. А я никому другому продавать не стал, себе оставил. Вот, любуюсь каждый день.
   - Значит, вы зарабатываете на жизнь подделкой, - серьезно кивнула Лиома.
   Эрм склонил голову в изящном поклоне.
   - К вашим услугам, моя прелестная госпожа. Если хотите, я изготовлю для вас в точности такое же платье, какое носит супруга Старшего Советника Президента Визари, самонадеянно полагая, что ни у кого нет даже похожего и никогда не будет. И я дам вам самую большую скидку в истории подделок.
   - Ну-ка пойдем поговорим, - сказал Сварог, захлопывая папку и подходя к Эрму.
   Эрм развел руками.
   - У мужчин всегда найдутся дела, чаровница Лиома. Мы вас пока оставим, а вы, душевно вас прошу, ничего здесь не трогайте Этого предупреждения Эрму показалось недостаточным, и он добавил:
   - Допустим, от вашего неосторожного прикосновения с какой-нибудь вещицы поднимется страшная лиловая пыльца, она может попортить вашу красоту!
   Сварог и Эрм вышли на кухню, и Сварог подумал, что более захламленных кухонь он не видел даже в самой первой, советской, жизни. - Что тебе сказал твой знакомый?
   - Это который? - округлил глаза Эрм.
   - Не прикидывайся. Которого ты отловил на улице, - Сварог отвинтил крышку прихваченной с собой бутылки этого... как его... эрминьока. Эрм потер подбородок.
   - Да он сам мало знает. Им сказали, что совершено убийство второй значимости и будут объявлены «Кольца» до окончательной поимки. Давненько, говорит, не случалось убийств второй значимости... Давай, Лонг, рассказывай. Я же вижу, что ты сам не свой... Гляжу на тебя и удивляюсь: вроде ты, а вроде и не ты. Взгляд другой, движения, фразы... Значит, случилось что-то из ряда вон, раз тебя так перекосило. А тут еще этот переполох на улицах. Почему-то мне кажется, что это не совпадение.
   «Вот сволочь глазастая». Скрывать историю незадачливого частного сыщика не было никакого смысла, и Сварог рассказал о своих злоключениях, начиная со встречи с Чофо-Агайром в «Зеленой жабе». Разве что не расписывал, как глупо попался с внезапным пропаданием невидимости - дабы не будить подозрения. Эрм-Вадло слушал внимательно, не отрывая от Сварога пристального взгляда. Выслушав историю до конца, Эрм наклонил стул, скинул на пол какие-то цветастые тряпки и разложенные на них цилиндрики, сел, наклонил голову, запустил руки в шевелюру.
   - Да, - сказал он. - Да. Ты часто попадал в переделки, Лонг, но такой капкан на твоей ноге еще не защелкивался. Что с тобой? Как ты не распознал, что дело тухлое? Не похоже на тебя. Лонг... Ладно. Надо думать, как выпутываться. Чофо-Агайр, Чофо-Агайр... Никогда о таком не слышал. А по твоим описаниям, человек он вроде из заметных. Держу пари, это не настоящее имя... Однако при этом он привел тебя именно к себе домой. Странно... А впрочем...
   Эрм поднял голову и посмотрел на Сварога.
   - Кто сказал, что к себе? Ты ж не проверял. Он мог воспользоваться стирателем. И кроме меня, в этом городе хватает людей, которые могут изготовить стиратель наложенных заклинаний. Хотя... хотя ты не видел, как он им пользовался... Но он мог сделать это заранее, мог сделать это незаметно, встав так, что ты ничего не заметил... Короче. В первую очередь надо установить, кого ты завалил. Вряд ли переполох поднялся из-за простого обывателя... Ну не ты, понятно, завалил, а те, кто подставил тебя. Я-то тебе верю, как себе, можешь не сомневаться. Я-то знаю, что на мокрое ты не пойдешь. Правда, полицию убедить в этом будет нелегко. Так. Сегодня уже поздно, но завтра я схожу кое к кому и все разведаю. Дай-ка!
   Эрм забрал у Сварога бутылку и сделал внушительный глоток.
   - А следы в доме этого Чофо-Агайра, все эти полосы на обоях и клочки шерсти - липа, - уверенно сказал Эрм. - Хотят не просто повесить на тебя убийство, а еще и утяжелить твою вину, указав на связь с Черной Планетой. Дескать, действуешь по внушению Тварей. В последнее время довольно часто говорили о способности Черной Планеты внушать людям всякую дрянь, так что и очень кстати будет предъявить одного внушенного. Тебя.
   - Мне надо выбраться из города, - сказал Сварог. - Мне позарез надо в Некушд. Ты сумеешь помочь?
   - Помочь-то сумею... вот только для тебя самое безопасное место - здесь. Этот дом, этот квартал. Мы почти в центре «Кольца», так что здесь они искать начнут в последнюю очередь. К тому же с твоей невидимостью... Словом, отсидишься здесь какое-то время, а там видно будет. Даже в свою «Зеленую жабу», например, можешь сползать.
   - В «Жабу», говоришь? - задумчиво пробормотал Сварог.
   - Эй! Ты что, всерьез собрался в «Жабу»? Я же пошутил.
   - В «Жабу» нет, а кое-куда поблизости заглянуть хочу. На экскурсию.
   - И куда именно? Не скажешь?
   - А стоит ли? Просто настала пора разобраться в некоторых глобальных вопросах.
   Эрм пожал плечами.
   - Темнишь. А сейчас что будем делать?
   - А сейчас ты на пару с барышней сообразите нам перекусить, тогда как я пока поищу что есть интересного во-он в тех папочках на столе. Не одолжишь мне этот... стиратель?
   - Так, а твой где? - удивление Эрма было сильным и неподдельным.
   - Меня застали врасплох.
   - Да-а, - недоверчиво протянул Эрм, - что-то ты, брат, совсем... Нет, ну дам, конечно...
   Из гостиной донесся крик, и Эрм со Сварогом бросились из кухни.
   - Вот всегда так! - злился на ходу Эрм. - Скольких женщин не предупреждал, чтобы ничего не трогали - ни одна не послушалась. Не выдержала. Женюсь, клянусь богами, на той, кто послушно отсидит на стуле хотя бы пять минут, ни к чему не прикоснувшись.
   Лиома сидела на столе, испуганно прижав кулачки к подбородку. Внизу покачивалась, шипела, высунув раздвоенный язык, похожая на гадюку песчаного цвета змея. Эрм остановился и шумно перевел дух. Повернулся к Сварогу.
   - Везучая у тебя подружка. Лонг. А змеюшка могла бы и за ногу тяпнуть, - он щелкнул пальцами, произнес что-то короткое, односложное, и змейка вдруг с дробным стуком, как горох, опала на пол. И вот уже нету никакой змейки, на полу валяются бусы: продолговатые, янтарного цвета камни на тонкой золотой нити. - Я же говорил: ничего не трогать!
   - Я и не трогала, - холодно поджала губы Лиома. - Она сама.
   - Ага... Сама она, видите ли, не умеет, - Эрм поднял бусы, раскрутил на пальце. - Эта штучка превращается в змею только тогда, когда ее надевают. На шею. Хреновина из арсенала теневых убийц.
   - Так зачем же вы такую страшную... хреновину оставляете где попало?! - только сейчас к «племяннице», с осознанием того, от чего она находилась столь близко от ядовитого укуса, приходил доподлинный, неподдельный ужас.
   - Да завалилась цацка куда-то, - виновато сказал Эрм. - Я поискал, поискал, не нашел и... и забыл. Ладно, пошли на кухню.
   
   Глава 14
   УРОК СУХОЙ И НУДНОЙ ИСТОРИИ
   
   Невидимость держалась минут пять-семь. Это Сварог вывел из печального опыта в доме господина Чофо-Агайра, а потом подтвердил экспериментальным путем, тренируясь в комнатенке Эрма. А вот что Сварог пока не установил - возможно ли моментальное, так сказать, обновление невидимости. Следует как-нибудь поупражняться. Но если никто и ничто не задержит, то до двери музея невидимость должна продержаться. Обязана. До музея от дома Эрма как раз ходу и было где-то минут пять.
   Лиома оставаться в доме Эрма категорически не пожелала. Попрепиравшись с нею минут десять, Сварог понял, что легче взять ее с собой, чем отговорить.
   Перед взломом двери, как и положено господам домушникам, он бросил взгляд налево и направо. Никого, «пустынна улица ночная». А вот по дороге к музею им попался на углу тип, выдающий себя за пьянчужку. Но не слишком убедительно выдавал, честно-то говоря. Тип провел по Лиоме оценивающим взором, причем ему без труда удалось сфокусировать взгляд, что пьяному в подобную стельку было бы не по силам. Но на углу сей типус поджидал явно не девушек, поэтому не попытался ни остановить, ни окликнуть незнакомку. Хотя странно: ведь полиция наверняка уже в курсе, что из дома детектива бежали двое: подозреваемый в убийстве и его фальшивая племянница...
   Сварог приложил к ручке входной двери музея выданную Эрмом хрустальную пирамидку - тот самый стиратель. Внутри пирамидки закрутилось нечто, как червь в стакане водки, похожее на веревку с хитрыми узлами, и эти узлы на глазах разглаживались. Потом пирамидка загорелась ровным матово-белым светом, и замок едва слышно щелкнул. Сварог надавил на ручку - дверь открылась.
   Пришло время выяснить, что произошло с миром за время его, Сварога, вынужденного отсутствия. Что стало со Щепкой и Рошалем, какие законы управляют цивилизацией магии, кто такие Твари, что за Черная Планета и «Искупитель»... в общем, много чего предстояло узнать. Но не в библиотеку же лезть - в три часа ночи? Музей - это и наглядно, и поучительно, и достаточно кратко. И хотя, как показывает опыт, не всегда содержащаяся в подобных музеях информация соответствует объективной действительности, но в том-то и дело, что Сварог лично участвовал если не во всех, то во многих исторических событиях революционных лет, он сумеет отличить подлинную правду от правды государственной и - сделать выводы...
   Если внутри окажется сторож, Сварог приготовился вырубать его аккуратно, но сильно. Не пришлось: музей по ночам никем не охранялся. Свет, разумеется, нигде и никакой не горел. Ну и не надо. Сварог позаимствовал у Эрма-Вадло потайной воровской фонарь, которого просто не могло не оказаться на том складе криминального рода вещей, какой из себя представлял дом приятеля Ирви.
   Фонарь умещался в ладони и больше всего походил на прозрачную сигаретную пачку, внутри которой горит негаснущая свеча. Кроме того, что она не гасла, свеча эта, как ни верти и ни крути фонарь, всегда сохраняла вертикальное положение. Светильник сей имел еще одно ценное качество: подкручивая маленькую круглую пимпочку, можно было увеличивать яркость. Думать о том, что свет могут увидеть с улицы, слава местным богам, не приходилось - музейные окна были закрыты ставнями (и тоже, не иначе, заперты на заклинания).
   Невидимость автоматически выключилась на лестнице, ведущей на второй этаж. Вырубилась аккурат на лестничном повороте, где висело огромное живописное полотно, изображающее, как гласила золоченная табличка внизу, День Провозглашения Новой Эры. Перед Императорским дворцом на картине ликовала народная толпа. Народ радостно обнимался-целовался, вверх летели шапки, сияли улыбки и так далее, все до боли знакомое. На дворцовом крыльце застыли вожди победителей. Их Сварог решил разглядеть повнимательней, даже привстал на цыпочки и прибавил свет в фонаре.
   Ага, так и есть, вот одно знакомое лицо! Мар-Кифай, верх-советник Императора, переметнувшийся на сторону магического подполья, участник Совета под Облаками, когда Щепка наконец сбросила маску и предстала перед собравшимися в качестве вождя Визари. Ну и? Черт побери, где она сама, где главный творец той победы? Любопытно... Впрочем, за тем Сварог и заявился в музей ночной порой, чтобы все выяснить. Утром он прочитал на вывеске, что помимо экспозиции в музее находится архив, самое крупное в столице хранилище исторических документов, и желающие его посетить должны прийти с соответствующим разрешением, записаться у архивариуса, получить допуск, отнести его на второй этаж... ну и так далее. Так что в правила посещения архива Сварогу вчитываться не было нужды: он собирался нанести визит по собственным правилам.
   Так-так. А на нижних ступенях нарисованного крыльца жалась кучка поверженных и проигравших приспешников Империи. Потрепанные, злые, и хари одна гнуснее другой. Стоп, стоп. А это не Рошаль ли будет? Похож, чертяка, но... пока уверенности нет. Себя на картине Сварог не нашел и не очень-то тому расстроился.
   В общем, нечего тут заглядываться, да и Лиома нетерпеливо перетаптывается, дергает его за рукав. Картина - это всего лишь пропаганда. Штуковина идеологически верная, но исторически недостоверная. Сие нам знакомо. Ленин и субботники. Сталин в поверженном Берлине. Бодрые плечистые сталевары картинно шагают навстречу новым свершениям. Среди художников и прочих интеллигентов, лакающих из государственной кормушки, всегда находилось немало желающих отлакировать действительность за долю малую. А лучше немалую. Как говорится, во все времена и народы...
   Вот как раз когда Сварог уже сделал шаг в сторону от картины, невидимость пропала.
   - Никак не привыкну к этим твоим фокусам, - Лиома передернула плечами. - Будто не с человеком имею дело, а с призраком...
   - Не надо о призраках в хранилище древности, - тихо сказал Сварог. - Накликаешь.
   - Ты серьезно?
   - А то. Вон, видишь, уже того... материализуются...
   - Да ну тебя... Помнишь, когда ты меня вытащил из «Розовых слоников»? Я испугалась тебя еще больше, чем громил Порезанного Пальца... Нет, представь, с одной стороны я, еще в сценическом наряде, в этих дурацких перьях на голове, с другой - громилы, которые пугают, что если не поеду петь всю ночь напролет песни Порезанному Пальцу, то со мной будет такое, по сравнению с чем зверства Тварей с Черной Планеты покажутся детской забавой. И вдруг посередине комнаты, прямо из воздуха появляешься ты. - Лиома на мгновенье прижалась в нему. - Это было потрясающе красиво...
   Сварог взял ее за руку, повел на второй этаж. Вошли в первый зал. Под их тихими шагами скрипели половицы, и звук разносился по пустому музею так же отчетливо, как удар металла об металл разносится под водой. Это немного нервировало, ходя вроде и нет тут никого.
   Масляно-желтоватый свет фонаря отражался стеклом витрин, за которыми таинственно темнели экспонаты.
   - Подожди-ка, - Сварог нагнулся над витриной.
   - Перстень с руки Визари, - прочитала Лиома пояснительную надпись, - присланного им в дар музею в честь пятилетия открытия.
   - Интересно, - протянул Сварог.
   Они говорили шепотом, хотя, наверное, необязательно было понижать голос. Однако музейная тишина сама задавала правила поведения.
   - Что интересно? - спросила Лиома.
   - Перстень интересный. В том смысле, что красивый.
   - А по-моему, безвкусица...
   Сварог тоже полагал, что так себе вещица. Интересно было другое: перстень этот на самом толстом из пальцев Визари, то есть Щепки, болтался бы, как обруч на дистрофике. Или подделка, или Щепка подарила музею перстенек с чужого пальца, или... Или это какой-нибудь волшебный перстень, который, будучи надет на любой палец, тут же облегает его, как родной? Бог весть...
   По дороге в архив Сварог задержался еще один раз. В зале исторических костюмов. Нет, трико, плащи и пояса заинтересовать его, конечно, не могли. Еще вчера, можно сказать, он все это носил. Сварога заинтересовал экспонат с табличкой «Антимагический доспех». Такого он не видел и на войне. А-а, вот почему! В табличке на этот счет имелось пояснение.
   Оказывается, изготовлен он был лишь в самом конце войны и в военных действиях не использовался. Доспех состоял из округлой кирасы, к которой снизу крепились пять горизонтальных рядов скрепленных между собою пластин. Все из черненого серебра. Наручи из ромбовидных пластин, нашитых на ткань, закрывают руку от основания пальцев до плеча, ноги прикрывают поножи. К доспеху прилагался и полусферический шлем, чей колпак был сделан из десятка расположенных меридиально пластин. Вместо забрала - закопченное стекло.
   - Мужские игрушки, - с насмешкой проговорила стоящая позади Сварога Лиома.
   - Ну и что? - пожал плечами Сварог. - У тебя свои игрушки, женские. Вон там.
   Он показал рукой на вывеску «Женская и мужская мода эпохи Империи».
   - Кстати, рекомендую осмотреть. Потому что чем-то тебе надо себя занять. Мы, понимаешь ли, уже пришли. Видишь табличку «Архив»? Мне туда, и лучше будет, если никто не станет отвлекать. Ах да... Фонарик-то один...
   - Можешь не волноваться, у меня свой, - Лиома потянула за свисающую с шеи цепочку, достала из выреза кулон, нажала что-то, и камень в оправе кулона загорелся ярким светом.
   Лиома фыркнула, резко повернулась и действительно направилась к выставке одежды. А Сварог - к архиву. Дверь с табличкой «Архив» тоже оказалась запертой заклинанием, но и в этот раз чудесная пирамидка не подвела.
   Архив как архив. Полки, полки, полки. А на них - бесконечные папки.
   Есть еще шкафы с ящиками, на каждом ящике - белая табличка. Вдоль одной стены тянется большой книжный шкаф.
   В первую очередь Сварога интересовали вопросы, так сказать, общеисторического масштаба, и он направился к книжным полкам. Быстро отыскал нужные энциклопедии и исторические справочники, устроился на лесенке, при помощи которой достают книги с верхних полок...
   В общем и целом обстояло так. Кровопролитная гражданская война закончилась пятнадцать лет назад сокрушительным поражением сил, защищающих прежний, имперский, порядок. Собственно, все закончилось с падением Некушда, главного очага сопротивления имперских сил, хотя после этого еще какое-то время продолжались стычки, но не столь ожесточенные. К тому же силы Империи после сдачи Некушда оказались разобщенными, пропало управление из единого центра, зато появилось множество командиров мал мала меньше, каждый из которых, как водится, провозглашал себя наиглавнейшим их главных, мнил себя великим стратегом, и в результате все эти крохотные армии были быстро и успешно разбиты. Наступил мир.
   Магом Визари было провозглашено, что отныне Корона становится республикой, глава ее будет выбираться достойными из числа достойных. «Обтекаемая формулировочка», - подумал Сварог. И оказался прав.
   Выбирать главу Короны стал Совет Достойных, членами которого становились выдающиеся люди страны. А поскольку выдающийся ты или не выдающийся решать в конечном счете должен был глава Короны, то круг замыкался. Я выбираю тебя, ты выбираешь меня, и попробуй не выбери. При подобной системе не приходится сомневаться, что нынешний глава досидит на своей должности до самой смерти... Если, конечно, что-нибудь (а точнее, кто-нибудь) не приблизит наступление этой самой смерти.
   Название государства новые его лидеры менять не стали. По этому поводу маг Визари произнес фразу, ставшую девизом страны на долгие годы: «Мы возьмем из прошлого все лучшее и сделаем это еще лучше».
   (Кстати, Сварог в связке с магом Визари везде встречал глаголы в мужском роде: «сказал», «сделал». Что сие означает? Маг Визари подавался народу и воспринимался народом как государственный деятель, пола не имеющий, но поскольку слово «деятель» мужского рода, то и... понятно? Некое сохранившееся революционное завихрение вроде того, что «какая я вам женщина, я - товарищ». В общем. Щепка могла выкинуть что-нибудь в этом роде.
   Эх, встретиться бы со Щепкой... Ну проберешься во дворец, или где они там обитают, допустим, тебя при этом не пристрелят. Допустим, ты встретишься со Щепкой и, допустим, даже сумеешь убедить ее, что ты - это ты, а не какой-то Ирви-Лонг. Даже сработай все эти допущения, то что ты ей скажешь? «Твое задание я выполнял, но тут, видишь ли, такая петрушка началась... Сколько, говоришь, прошло? Пятнадцать лет?! Ай-яй-ай... А еще каких-нибудь поручений нет?» Э-хе-хе...) Как водится, победившие ввели собственное летосчисление, где за отправную точку был принят год победы над врагом. Как водится, взялись налаживать новую жизнь. И жизнь эта от прежней во внешних своих проявлениях отличалась существенно.
   Электричество стало ненужным. Его полностью отовсюду вытеснила магия.
   Магия стала обеспечивать все потребности государства. И происходило это следующим образом. Каждый взрослый гражданин Короны наделялся магической способностью или - умением. Одним предоставляли возможность создавать булки, другим - производить сапоги, третьим разрешалось левитировать, двадцать восьмых учили, как завести мобиль и кататься на нем, не тратя ни капли бензина, ни вольта, так сказать, электроэнергии. Мобили вообще работали хрен поймешь на какой энергии... Короче говоря, были охвачены все человеческие потребности.
   Наделением занимался Совет Достойных, все члены которого были магами высших ступеней постижения. Гражданин получал право на умение, когда достигал восемнадцатилетнего возраста - обряд магической инициации обставлялся весьма пышно, в нем принимали участие все Достойные. Молодые люди приходили на прием во Дворец Республики (бывший императорский), их по одному заводили в Комнату Наделения, где маги высшей ступени вкладывали в инициируемых ту способность, какую выбирал для них Совет Достойных.
   Кстати, женщины права на магические способности были лишены. И это Сварога удивило. Чтобы Визари так обошлась с представителями собственного пола! А как же женская солидарность, в конце-то концов? Но потом Сварога вдруг осенило. Женщина, как ни крути, всегда остается женщиной. И втайне, неосознанно, на уровне древних инстинктов ненавидит своих конкуренток. Особенно когда конкурентки все сплошь молодые и привлекательные, а ты, несмотря на всю свою магическую силу, увы, с каждым днем все старше...
   Также с магией была связана и система поощрения граждан. За большие заслуги перед отечеством или какой-нибудь подвиг человек награждался дополнительным умением, что подтверждалось сертификатом.
   Сертификат выдавался на каждую способность и заверялся Министерством по контролю за магическими способностями при Совете Достойных, чем-то, как уяснил Сварог, вроде налоговой службы. Некоторые магические умения были запрещены для всеобщего использования. Такие методики, как убийство или управление погодой допускались к производству только специальными службами, сотрудники которых давали клятву о неразглашении. Кстати, умение становиться невидимым, которым владел частный детектив Ирви-Лонг, было одним из запрещенных к общему использованию, так что Ирви серьезно рисковал здоровьем, ибо проступок этот чаще всего карался смертной казнью. Полицейские же, в свою очередь, в зависимости от подразделения, обладали такими возможностями, как временный паралич граждан, или в сотни раз ускоренные реакции, или столь хорошо знакомым Сварогу умением видеть в кромешной темноте, - словом, всем тем, что могло способствовать в охране правопорядка.
   В последние годы законодательно было закреплено право на наследование умения. Если достигший совершеннолетия гражданин выражал желание перенять отцовскую магическую способность, то от нее добровольно и искренне вначале должен был отказаться в пользу сына отец (чтобы не возникал переизбыток людей одной профессии), а потом уже происходило наделение этим умением сына.
   Кстати, о переизбытке. При Совете Достойных существовало Министерство учета и планирования, которое как раз таки и занималось выяснением общественной потребности в том или ином ремесле. Например, если булочников на данный момент было завались и булки черствели на прилавках, никем не покупаемые, то какое-то время в новых булочников не производили. А если, наоборот, обнаруживалась нехватка, скажем, целителей, то сей профессией наделяли большее число инициируемых. Главной задачей этого Министерства, разумеется, был среднесрочный и долгосрочный прогнозы: Сколько и кого не хватать будет завтра, а с кем, наоборот, завтра выйдет перебор.
   Но все равно переизбыток людей одного ремесла случался довольно часто.
   (Предположим, в расчете на тысячу граждан один человек производится в булочники, а он заваливает своими булками аж пять тысяч сограждан. И булки у него сограждане отчего-то покупают охотнее, чем у его конкурентов в соседних городских кварталах. Как быть? Одной из форм борьбы с этим был введенный год назад Закон о дроблении умений. То есть вместо одного, допустим, булочника, теперь наделяют раздробленными умениями пятерых: умением заквашивать тесто, умением кипятить воду, умением печь и так далее. Считалось, что раздробленные умения можно при переизбытке применять и в других ремеслах. Как понял Сварог, закон еще находится в стадии испытания жизнью и не ясно, будет ли от него польза или вред...) Ну а одной из форм наказания за проступки перед обществом стало лишение магического умения. Кстати, таких людей проживало в Короне немало. Кроме лишенцев это были и переселенцы, и гастарбайтеры из протекторатов. Такие люди занимались черновой работой, на которую умения не выделялись и которой, в общем-то, хватало и без того: пасти скот, рыть канавы, класть кирпич, произведенный магическим способом.
   Кстати, отношения с протекторатами у Короны складывались непросто. Сварог не стал вникать во все детали текущей внешней политики, но по верхам это выглядело примерно так. Корона (поскольку во главе ее стояли люди, участвовавшие в гражданской войне) не могла простить протекторатам то, что те во время войны заняли выжидательную политику - мол, кто победит, тех мы и поддержим. Мы свою кровь за магию проливали, а они хотят на все готовенькое - пафос был такой. Поэтому магической силой с протекторатами не делились и выходцы из них, перебравшиеся в Корону, могли получить какое-нибудь умение только за очень большие заслуги перед государством. Или за долгие годы честного труда во благо Короны.
   Причем, сколько лет надо оттрудиться, четко не было определено, в каждом конкретном случае этот вопрос решал Совет Достойных.
   Промышленность, как таковая, сошла на нет за ненадобностью. Многие вещи, какими пользовались ранее, больше не производились. Например, электромобили. Считалось, что срок службы тех, что остались от Империи, бесконечен, поскольку любую устаревшую часть можно заменить созданием новой посредством магии. Так зачем производить мобиль целиком? Поэтому даже столица была наводнена обшарпанными, ржавыми машинами. Ездят - и ладно, а новый кузов денег стоит. И чего мы будем зазря их выкидывать? Вот когда провалимся в дыру в кузове, тогда и пойдем к человеку редкого ремесла - производителю новых мобильных корпусов, заплатим ему немалые денежки...
   Кстати, о денежках. В обращении появились новые, только банкноты, без монет, и только под названием «корона». Гриффоны и иже с ними сошли на нет. На новых деньгах был нанесен слой магической защиты, позволяющий при необходимости выявлять тех, чьи руки касались купюр. Подделать такие деньги считалось невозможным. Но... естественно, подделывали.
   «Одного такого умельца я знаю. Наверняка и денежками балуется - при его страсти ко всему ненастоящему», - подумал Сварог.
   Стали хиреть отрасли науки, так или иначе не связанные с магией.
   Зачем, например, изучать анатомию человека, когда можно вылечить этого человека заговором? Зачем, скажем, изучать электродинамику, когда само электричество стало ненужным?
   А десять лет назад появилась Черная Планета.
   
   Глава 15
   УРОК ИСТОРИИ 2
   
   Строго говоря, сама планета ниоткуда не появлялась, как крутилась по своей орбите, так и продолжала. Хотя сперва все же появились чудовища. Твари. И тут же было заявалено с самого верхнего государственного верха, что сие есть происки Черной Планеты. «И откуда же они так сразу узнали?» - подумал Сварог. Как бы то ни было, а узнали. Может, существовал колдовской способ проникновения в суть вещей. Или способ магическим образом приближать планеты к глазам и рассматривать их. И узнали граждане Короны о Черной Планете немало.
   Например, что там проживают Антилюди, которые некогда стали сожительствовать со зверями (в самом что ни на есть половом смысле), и от тех, с позволения сказать, союзов стали появляться на свет Твари. И Тварей стало столь много в той земле, что им понадобились новые земли и новая пища, а питались они, как не трудно догадаться, исключительно человечинкой. Антилюди, наблюдая переизбыток Тварей, которые стали досаждать и им самим, изыскали способ магическим образом отправлять их сюда, на Гаранд. Пока что им удается запузыривать лишь отдельных особей, видимо, самых мерзких даже по параметрам Черной Планеты. Но в ближайшем будущем Антилюди надеются наладить постоянный коридор, по которому Твари хлынут на Гаранд несчислимым потоком. И единственный способ предотвратить это нашествие - первыми нанести удар.
   Для чего и задуман был проект «Искупитель».
   На одной из пустошей вблизи разрушенного города Некушд начато строительство междупланетного корабля, призванный доставить на Черную Планету боевой элитный отряд Небесная Гвардия, которая и расправится с Антилюдьми и Тварями...
   Насколько понял Сварог, при магическом образе жизни у людей стало катастрофически много свободного времени. Например, какой-нибудь портной за один день наделает из воздуха штанов на месяц вперед, и чем ему этот месяц заниматься? Поэтому такой проект как «Искупитель» случился как нельзя кстати. И вся Черная Планета с ее чудовищами случилась как нельзя кстати. Есть чем занять свободных людей, есть на что перевести избыток энергии сограждан (который при известном повороте может ведь обратиться и против власть предержащих), есть чем отвлечь от проблем текущего дня.
   Очень удобная история про Черные Планеты, Антилюдей и Тварей, чтобы Сварог вот так вот взял и в нее сходу поверил. Появились у него, знаете ли, серьезные сомнения во всем этом. С другой стороны, это лишь догадки, фактов нет, поэтому оставим вопрос открытым.
   Итак, в общем и целом Сварог представление о новейшей истории Короны получил. Теперь хотелось бы некоторых уточнений. За уточнениями он обратился к архивным полкам и быстро - благо тут все было расставлено по алфавитному порядку - отыскал папку с надписью «Некушд».
   И он нашел в этой папке, что хотел. Информацию о монастыре Ожидающих.
   Официальные отчеты, допросы, еще раз допросы, рассказы очевидцев, рассказы со слов очевидцев, интендантские ведомости, из которых тоже можно было кое-что выудить.
   Сварог узнал, что произошло в тот день, когда он переступил порог монастыря. Что произошло после того, как он... ушел. Сухие строчки протоколов Сварог дополнил воображением, основанном на знании реалий и психологии знакомых ему людей.
   ...Гор Рошаль остался снаружи. Когда прошли все сроки, мастер охранитель забеспокоился и предпринял попытку войти в бункер. Ему не открыли. Не открывали, наплевав на все угрозы. Тогда Гор Рошаль попытался вскрыть дверь. Тщетно. И он отправился за подмогой, а главное, - он отправился за технической поддержкой. Несколько часов спустя начался серьезный, массированный штурм монастыря. Или, что вернее, взлом монастыря. Какая техника или взрывчатка при этом использовалась, Сварог из бумаг так и не понял.
   Впрочем, ничего удивительного. Когда штурмом руководил Рошаль, следовало ожидать, что все подробности будут самым тщательным образом засекречены.
   Но что засекретить не удалось, а может, и не пытался никто, так это результат штурма. В результате внутри монастыря жахнул мощный взрыв. Бетонный бункер провалился, засыпав вход и похоронив всех находившихся в тот момент в подземной обители.
   Вот такая, блин, история с географией...
   Е-мое, а как же тело? Как мое тело?! Праматерь утверждала, что со Свароговой оболочкой ничего не случится, даже если сверху рухнут горы... Это все прекрасно, но вот как теперь прикажете добираться до него, ежели подземелье завалено?
   Уф, ну и дела...
   А Рошаль? Что с ним?
   Неутомимый контрразведчик возглавил оборону Некушда, но после гибели «Буреносца» и разгрома отрядов обороны Империи следы его затерялись. По всем документам, до которых смог добраться Сварог, верх-победитель Рошаль числился пропавшим без вести. В девяноста девяти случаях подобная формулировка означала, что человек погиб. А если учесть, что прошло пятнадцать лет и пропавший не объявился, то этот процент вероятности повышался до девяноста девяти целых девяноста девяти сотых...
   
   ***
   
   Итак, до Щепки добраться трудно, а главное, добираться незачем. Рошаль погиб. К кому еще из бывших влиятельных людей, с кем Сварог был знаком, он мог обратиться с просьбой? К Мар-Кифаю.
   Про Мар-Кифая он ничего, ни в одном справочнике, ни в одной папке не нашел. А ведь не последним человеком был... Это кое-что Сварогу сильно напоминало. Например, хрущевские годы. Когда отовсюду изымались упоминания о попавшем во враги народа, из учебников истории выдирались соответствующие страницы, в книгах вымарывались любые упоминания об одиозных личностях.
   Да, ребята...
   В попытке найти еще какую-нибудь зацепку, Сварог обратился к геральдическому справочнику...
   - Ты еще не превратился в книжного червя?
   Он обернулся.
   Лиома. Которую он сперва даже не узнал. Лиома переоделась в трико с коротким плащом и широкий пояс. Ну ясно - позаимствовала с выставки.
   - Ты знаешь, сколько времени прошло?
   - Сколько? - спросил Сварог.
   - Скоро утро.
   - Черт...
   - Чего это вы уставились, господин ищейка, будто впервые видите? - спросила она лукаво.
   «Ты почти права, - мог бы сказать Сварог. - Где-то близко к тому, что впервые».
   - Запрещено трогать музейные экспонаты руками, - сказал Сварог строго.
   - Правда? - она сделала большие наивные глаза. - А чем можно? Да не пожирайте меня глазами, хозяин, я барышня стеснительная...
   Она подошла, взяла за плечи.
   И он понял, что не может ничего с собой поделать.
   Свет потайного фонаря блестел в ее глазах. Сварог снял с нее плащ, отбросил в сторону. Приобнял, притянул к себе. Почувствовал вдруг мимолетный стыд, что использует ее влечение к другому человеку.
   Но, в конце-то концов, он в некотором смысле и есть тот человек... Или просто сейчас очень хочет им быть...
   - Мне почему-то кажется, - сказала она, закрывая глаза, - что у нас сейчас все впервые... Странно, да? Я даже волнуюсь. Откуда такое?
   - А я волнуюсь, что не справлюсь с застежками предыдущей эпохи.
   Она прыснула в кулак.
   - Ведь это было совсем недавно, каких-то пятнадцать лет назад. Ты уже должен был ухаживать за женщинами. Или тогда просто мало упражнялся в расстегивании женских застежек?
   Сварог ничего не сказал, взял ее на руки и понес из пыльного архива в музейный зал. Видимо, как обличение быта темных времен, там демонстрировалась кровать, быть может даже принадлежавшая последнему императору. Стояла кровать на пятачке, огороженном с четырех сторон плюшевыми шнурами на подставках.
   Вокруг были расставлены еще какие-то предметы, наверное, из дворца неудачливого правителя Короны: электроподсвечники, кресло с высокой спинкой, сундук... А кровать была застелена постельным бельем синего шелка, которое вместо узоров украшали гербы Короны.
   На фонаре имелась петля из прочного шнура, за нее Сварог повесил потайной фонарь на одну из деревянных шишек, какими была украшена кроватная спинка. Прикрутил свет фонарика, превратив его в «ночник».
   От одежд они освободились в два счета. И чужое тело в этот момент он ощущал как свое, и тело это делало то, что совпадало с велением его души.
   Он вошел в нее нежно и неспешно, он сжимал ее плечи, она царапала его руки...
   Ее последний самый громкий и продолжительный стон и его самый сильный выдох совпали.
   - Ты сегодня какой-то другой, - выдохнула она счастливо, - но это так прекрасно...
   - Жаль, что уже утро, - сказал он.
   Утро. А наследующую ночь у него запланирован визит к одному любопытному господину, который, при правильном к нему подходе, способен решить некоторые немаловажные проблемы Сварога.
   
   Глава 16
   В ПАСТИ СЕНТИМЕНТАЛЬНОГО ЛЬВА
   
   ...С виду это было ничем не примечательное одноэтажное каменное строение, одно из десятков, доживающих свой век в не самом престижном районе столицы. А говоря точнее, на самой окраине, терпеливо и, судя по всему, покамест безрезультатно дожидающейся очереди на снос, реконструкцию и застройку жилищами новыми, современными, оборудованными по последнему слову тех... пардон, магии - в виде волшебных унитазов и колдовских посудомоек.
   Сварог отпустил такси за три квартала до цели и оставшееся расстояние преодолел пешком. Быстро смеркалось, и многочисленные граффити на обшарпанных стенах домов начали светиться разноцветным фосфорным светом, переливаться, а некоторые, черт бы эту магию побрал, даже шевелиться, когда Сварог проходил мимо. Где-то в переулке кто-то кому-то сосредоточенно лупил морду, прижав избиваемого к забору, однако экзекуция проходила в полной тишине, молчали оба, раздавались лишь смачные удары да сопение поединщиков. Трущобы, ни дать на взять. Гарлем. На вся кий случай Сварог переложил револьвер из внутреннего кармана в боковой - мало ли какие хулиганы попросят закурить. Тут уж воплем: «Милиция, убивают!!!», не отделаешься, а если оные хулиганы вдобавок ко всему владеют парой-тройкой запрещенных заклинаний, то и никакие боевые навыки не спасут. Тем более, что навыков тела Ирви-Лонга он не знал - судя по набитым костяшкам на пальцах рук, детектив, в случае чего, мог отмахаться от одного-трех безоружных противников, но проверять это на практике как-то не тянуло. А без привычных колдовских способностей Сварог чувствовал себя уже не просто голым - он чувствовал себя инвалидом без костылей...
   Шаровидных уличных светильников здесь практически не было, пустынная улица тонула в полумгле, разгоняемой лишь тусклым светом из окон пока еще обитаемых халуп. А свет, между прочим, горел далеко не в каждом доме, и когда он добрался до искомого адреса, стемнело уже окончательно. Неподалеку от номера восемьдесят четыре Сварог остановился - там тень была погуще, - и задумчиво оглядел небольшое, однако ж зело мрачное сооружение темно-красного кирпича за покрытой лишайником каменной оградой, построенное наверняка еще во времена Империи, и наводящее на мысль о потайных склепах и неупокоенных призраках. Вроде здесь. Мобиля Гиль-Донара поблизости не видать, ну да не такой ведь он идиот, чтобы светить свою машину в подобном-то районе. Хотя, с другой стороны, полицейскому появляться в подобном районе, и без охраны - это как раз таки и надо быть круглым идиотом... Над головой мерцали звезды, образуя, ясное дело, совершенно незнакомые созвездия.
   Задуманное Сварогом не было ни авантюрой, ни безумием - это было чистой воды самоубийством. Однако ничего другого ему не оставалось! В комнатенке Эрма он просидел всю ночь, мысленно прикидывая и так, и эдак, раскладывая в голове пасьянс из возможных вариантов, пытаясь отыскать выход из ловушки. Пасьянс не получался. Старик Эрм и милая простушка Лиома могли, конечно, спрятать Ирви на неопределенно долгий срок, но... Но - и что, господа? Сколько он должен, как говаривали сицилианские мафиози, пролежать на матрасах, пока полиция не снимет облаву? Месяц? Год? А судя по тому, с каким рвением органы местного правопорядка взялись за поимку беглого детектива, на квартире Чофо-Агайра был убит не просто любовник его жены - там завалили персону. И в подобных случаях полиция будет рыть носом землю и месяц, и год, пока не отыщет свою сладкую косточку. Перекроет все тропки из города. Прошерстит все связи Ирви-Лонга. Поднимет на ноги агентуру в среде нелегальных магов и преступников обыкновенных. Предпримет, в конце концов, поиск по каким-нибудь астральным каналам - от которых настоящий Лонг, вероятно, и нашел бы способ закрыться. У настоящего Лонга наверняка имелись свои связи в криминальном мире... Да вот беда: тут не было никакого Лонга, а был лишь ни бельмеса не смыслящий в здешней жизни Сварог, которому отчего-то приспичило попасть в окрестности Некушда. Так что делать нечего, выхода нет.
   А, как учат самураи, если не знаешь, что делать, делай шаг вперед.
   Вряд ли кто даже из самых башковитых полицейских предположит, что беглец сам полезет в клетку со львом...
   Вдалеке завыла собака, другая подхватила, затем третья, и вскоре целый собачий хор затянул форменную какофоническую ораторию.
   Сварог включил невидимость, огляделся - никого - перебежал дорогу и притаился за каменной оградой. Выждал немного. Тишина. Собачки умолкли. Он двинулся вдоль ограды. Если настоящий Ирви-Лонг не ошибся, где-то тут должна быть дверца во двор... Эх, хорошо бы, конечно, через ограду перемахнуть, да ведь пузо не пустит. Что ж ты, брат, спортом-то не занимался...
   Ага, есть!
   Сварог нашарил в темноте холодную металлическую ручку, легонько нажал. Никаких сюрпризов, дверца поддалась, открылась без скрипа. То ли прогрессивная магия еще не добралась до этих мест, то ли здесь попросту магию не жаловали.
   Короткая перебежка до задней двери. Заперто, как следовало ожидать. Сварог достал нож, выщелкнул лезвие. Ну-ка, Лонг, где твоя мышечная память... Получилось даже быстрее, чем он рассчитывал: нехитрый замок негромко щелкнул, дверь открылась. Темный коридор. Слева кухня, прямо - деревянная лестница на второй этаж. Значит, нам туда дорога...
   Он достал револьвер, крадучись поднялся наверх, стараясь держаться поближе к стене: любой уважающий себя вор должен знать, что возле стены даже самые рассохшиеся ступени не скрипят. А чем, милорды, мы глупее уважающего себя вора?.. Из-под второй по счету двери лился неяркий свет, но свет какой-то странный - бело-голубой, лихорадочно мерцающий. Оттуда же доносилось негромкое стрекотание, странное не менее: так тарахтели допотопные швейные машинки, еще там, на Земле... Сварог замер, нахмурился. Хоть убейте, это было похоже на что угодно, только не на звуки любовных забав...
   Эх, сколько раз подводил его детектор опасности, сколько матов Сварог на него складывал - а вот поди ж ты... Как выяснилось через мгновенье, без него не обойтись.
   Мерцание прекратилось, стрекотанье утихло, и светильники вспыхнули разом по всему коридору - ярко, обличающе. Он и дернуться было, но тщетно: невидимая паутина в мгновенье ока оплела его плотным душным коконом, рывком приподняла над полом, сковала руки и ноги, сдавила шею...
   Дверь второй по счету комнаты открылась, и на пороге возник невысокий плотный, коротко стриженый человек. Он был одет в гражданское, но Сварог тут же узнал его - снимками именно этого типа начиналось досье на Гиль-Донара, начальника полицейского управления Вардрона.
   Некоторое время Гиль-Донар, склонив голову набок, разглядывал пленника, подвешенного в воздухе с револьвером наизготовку, потом сдавленным голосом сказал кому-то в комнате:
   - Рут, опусти пушку. Этот зверь не хищный.
   И снова повернулся к Сварогу. У него были очень светлые глаза, ясные, голубые - но не как у ребенка, а скорее, как у профессионального убийцы.
   - Угадай, Ирви-Лонг, - сказал он с некоторой даже грустью, - почему через пять минут я тебя застрелю и никогда об этом не пожалею? - он достал необъятный носовой платок, с оглушительным треском высморкался, платок спрятал и, откинув полы пиджака, сунул большие пальцы под ремень. - Потому что ты незаконно проник в чужое владение? Не-а. Потому что ты дурак и попер напролом сквозь простейшую охранную магию? Вот еще. Или потому что узнал обо мне то, чего тебе знать не положено? Мимо... Может, потому что тебя разыскивает вся полиция города? Опять нет. Я, Ирви-Лонг, застрелю тебя, потому что ты прервал нас на самом грустном месте... И только не надо мне свистеть, что ты пришел сдаваться. Рут!
   Из дверей боязливо выглянул еще один персонаж: дряхлый плешивый старикашка в засаленной шерстяной кофте сжимал в руках древнюю винтовку.
   - Вы уверены, господин Гиль... - гаркнул было он, но глава полицейского управления перебил:
   - Да не трясись, Рут, этот парень сам боится... Ты вот что, ты отволоки его в комнату, мы с ним побеседуем. Ровно пять минут.
   - А... установка...
   - Ерунда. Он уже никому ничего не скажет.
   Дедок, ни слова не говоря, осторожно приблизился к Сварогу, взял за галстук и, как воздушный шарик на веревочке, потащил за собой.
   Это не было смешно. Со стороны глядючи, зрелище сие было унизительным донельзя, и Сварог до хруста сжал зубы. Но... Но будем смотреть правде в глаза. Он пошел ва-банк - и проиграл в первом же раунде.
   
   ***
   
   ...В скрупулезно составленном Ирви-Лонгом досье значилось: «Карьерист, авторитарен, умеет подчинять других ради достижения собственных целей, склонен к роскоши. С другой стороны: реалист, прагматик, объективен, решителен, к политике нейтрален, готов как на решительные шаги, так и отступиться на время, если осознает, что для выполнения поставленной задачи не хватает реальных возможностей, склонен к скрытой сентиментальности и ностальгии». Таков был Гиль-Донар в представлении детектива. Помимо множества познавательных и в высшей степени полезных сведений о деятельности и личной жизни начальника полицейского управления (взятки, покрывательство своих, незаконное использование официальных магических способностей, любовные интрижки), Сварогу попалось и такое:
   «Как правило, в конце каждой недели фигурант проводит вечер в доме по адресу: Бычий переулок, дом 84 (см. фото). Домовладелец: Рут-Шанто, не маг (!). Протяженность пребывания - от двух до четырех стражей. Фигурант выезжает по означенному адресу один, на личном мобиле, без охраны и сопровождения, тайно. Доподлинно установлено (см. стр. 92): жене, обслуге, детям, коллегам фигуранта о цели поездок неизвестно (оправдание: срочное служебное дело), с домовладельцем они не знакомы, такого адреса не знают. Проникнуть в дом в отсутствие хозяина не удалось: Р. - Ш. жилище практически не покидает. Наличия иных гостей в доме в момент пребывания там фигуранта установить не удалось, однако такая возможность не исключается (см. схему подходов), шторы ВСЕГДА опущены. По истечении срока пребывания фигурант возвращается в свой особняк. Обратить внимание: постоянная смена настроений. До поездки - усталость, раздражительность, озабоченность, напряжение; после - всегда (!) умиротворенность, печаль (изредка - радость), задумчивость, сентиментальность. По причине явного отсутствия контактов с иностранными разведками и криминальными структурами, - ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ: постоянная любовная связь на нейтральной территории. М. б., гомосексуальная. Продолжать разработку, вычислить партнера...» И так далее. Были там еще данные на этого Рут-Шанто (бывший мелкий спекулянт), фотографии дома номер восемьдесят четыре с разных ракурсов, Гиль-Донара входящего, Гиль-Донара выходящего, схема подходов к дому и проникновения в него, было там еще много всего на начальника полиции, однако еженедельные одиночные отлучки примерного семьянина наводили на определенные соображения.
   Нет, это действительно крайне любопытно! Не сама любовная связь, разумеется (пусть и противоестественная), - кто не без греха? - а тот факт, что Гиль-Донар периодически остается вне поля зрения охраны. План Сварога был прост до примитива и нагл до безрассудства, и потому имел шансы на успех. Сварог намеревался проникнуть в означенный дом, разогнать любовников (любовника, любовницу - подчеркните нужное) по углам и лично надавить на начальника полиции - либо убедив в его, Лонга, невиновности и заставив отозвать загонщиков, либо предъявив компромат и... и тоже заставив отозвать загонщиков.
   А что еще оставалось делать?! Прятаться по углам и «малинам»? Сдаться властям, уповая на объективное расследование? Пробиваться на аудиенцию к Визари? Бред еще больший. А время-то уходило! Время текло сквозь пальцы, как песок. День ушел на изготовление факсимильной копии избранных глав досье. Два он потратил на слежку за домом номер восемьдесят четыре.
   Но Сварог ошибся. Гиль-Донар оказался, ко всему прочему, еще и хитер, предусмотрителен и осторожен.
   Впрочем, справедливости ради следует заметить, что ошибался и Ирви-Лонг.
   
   ***
   
   ...Он сидел в одном из двух находящихся в комнате кресел. Мягком, просторном, удобном - в нем очень хорошо было, устроившись с комфортом, расслабиться, отдохнуть вечерком от трудов праведных. И Сварог расслабился бы, да вот беда: запястья его были надежно прикручены к подлокотникам, обитым бархатом. В таком положении отдыхать как-то не тянуло. Второе кресло пустовало: старику Руту Гиль-Донар приказал сидеть внизу и следить за двором.
   - Занятная машинка, - похвалил глава столичной полиции, изучая револьвер Лонга. - Надо же, патроны и обыкновенные, патроны и противомагические, предусмотрительно, весьма предусмотрительно... - Потом он положил конфискованное оружие в карман и принялся ходить из угла в угол. - Все же вы потрясающий человек, Ирви-Лонг. Умеете делать неожиданные ходы, тут вам соперников нет. Я был готов практически к любому вашему шагу, но чтоб такое... Давайте-ка выкладывайте, какого дьявола вам тут надо и как вы узнали про это место. Версию насчет того, что явились убить меня, оставьте при себе. Равно как и байки о том, что вы невиновны. У вас пять минут.
   Сварог слушал не очень внимательно. Он смотрел на стену за спиной Гиль-Дорана - стену, затянутую белой тканью. На этой ткани дрожало застывшее черно-белое изображение: полуобнаженная красавица в позе Данаи раскинулась на роскошной кровати, установленной посреди мрачного подземелья, на ее смазливеньком личике застыл испуг. А позади кресла раскорячился на треноге самый настоящий проекционный аппарат, старинный, бобинный - он-то и выдавал изображение на стену. Хотя - почему старинный... Вдоль же других стен возвышались шкафы, висели полки и стеллажи, и все до одного были набиты точно такими же бобинами. Десятками, сотнями бобин.
   Гиль-Донар проследил за его взглядом и, ничуть не смутившись, по-простецки развел руками: дескать, а что тут такого?
   - Ну да, «движущийся луч», - сказал он. - Ну да, из ранешних времен. Люблю я, понимаешь, лучевые картинки. А вы, скотина эдакая, являетесь в самый печальный момент...
   Наверное, это был салон, где отдыхали одинокие или уставшие от семейной жизни мужчины. Наверное... Но Сварога очень беспокоило лицо красотки на экране. Где-то он ее уже видел!
   - Ну что ж вы молчите, милейший, - участливо спросил Гиль-Донар. - У вас на все про все четыре минуты.
   Он вдруг оказался перед Сварогом, наклонился, ухватившись лапищами за прикованные запястья пленника, рявкнул прямо в лицо:
   - Тебя наняли, чтобы следить за мной, да? Кто? Хар-Туга? Уко-Линн? Обещали взамен свободу?
   - Я не убивал тех людей, - просто сказал Сварог. - Вы будете смеяться, но я пришел как раз таки затем, чтобы сообщить сей неприятный факт.
   Гиль-Донар резко отстранился, замер. Сварог почти физически ощущал, как в мозгу предводителя городской полиции идет напряженный мыслительный процесс.
   - Докажи, - наконец сказал предводитель - совсем как некогда требовала у Рошаля псевдожена Келина. И пояснил:
   - Без доказательств ты бы не посмел явиться ко мне.
   - А вот доказательств-то у меня и нету, - обезоруживающе улыбнулся Сварог. - И именно потому посмел явиться.
   - Откуда знаешь об этом доме? - быстро спросил Гиль-Донар.
   Сварог несколько секунд молчал, глядя в глаза полицейскому, и наконец решился. А, ва-банк так ва-банк...
   - Во внутреннем кармане пиджака, - сказал он. - Думаю, вам будет интересно.
   Гиль-Донар не раздумывая полез в нему в пиджак, рывком выудил сложенные листы бумаги, просмотрел мельком, потом вчитался. Прошло и четыре минуты, и пять, и все десять... И за это время Сварог вспомнил, где он видел обнаженную чаровницу. На экране в синематографе, вот где, куда он и Рошаль заглянули, спасаясь от преследования Каскада.
   - Ну-ну, - наконец сказал Гиль-Донар, небрежно отбрасывая страницы в угол. Листки разлетелись по полу. - Значит, опустился до шантажа, Ирви?
   Он проследил за взглядом Сварога и на секунду смягчился, объяснил:
   - Это Галла-Дива. Величайшая актриса прошлых лет...
   - А фильм называется «В объятиях Иного Зла», - негромко добавил Сварог.
   - Ты знаешь? Откуда? - удивление начальника полиции было неподдельным.
   - Видел эту ленту.
   - Не может быть. Она давным-давно запрещена, как порочащая магию.
   - Давно и видел.
   - И... тебе понравилось?
   Сварог вспомнил порнографические эпизоды с участием величайшей актрисы и честно кивнул:
   - Местами.
   Взгляд Гиль-Донара смягчился.
   Вот, оказывается, чем занимался начальник полиции каждую неделю по вечерам!
   Никаких любовных связей, детектив ошибался: он смотрел старые запрещенные фильмы. И тащился. Ну надо же...
   - Ты очень странный тип, Ирви-Лонг, никак не могу тебя раскусить... Ну и зачем ты решил меня шантажировать?
   Сварог пожал плечами:
   - Вы спросили, как я нашел этот дом - вот вам ответ. Это не шантаж, это страховка.
   - И это, разумеется, копия.
   - Разумеется.
   - Что хочешь в обмен на оригинал?
   - Чтобы вы меня выслушали.
   - Ну, слушаю.
   - Я никого не убивал. Меня подставили.
   - Выкладывай.
   Гиль-Донар уселся в соседнее кресло.
   И не перебил ни разу, пока Сварог сбивчиво пересказывал подробности встречи с Чофо-Агайром и последующие за тем события.
   Потом он долго молчал, и сказал наконец:
   - Ну, я выслушал. Теперь чего ты хочешь?
   - Если вы хоть чуть-чуть мне верите, то... Два дня свободы, - сказал Сварог. - Только два дня. Мне... мне нужно добраться до одного места.
   Гиль-Донар глубоко вздохнул, потянулся куда-то за кресло и выудил точно такую же папочку, в которой Ирви-Лонг собирал компромат на него самого.
   - Смешно, - сказал начальник полиции. - Я как раз сегодня решил прошерстить твое досье и подумать, где ты можешь прятаться. Так что один - один.
   - Почему же, - возразил Сварог, - а по-моему, все еще один - ноль. Потому что ваше досье на меня грозит мне в лучшем случае отсидкой, а мое на вас - о, такой скандальчик может быть...
   - Думаешь отделаться отсидкой?
   Гиль-Донар раскрыл папку, дальнозорко отодвинул от лица. Прочитал вслух:
   - «Предпочитает независимый образ жизни, тяготится семьей и семейной жизнью... Скрытен, но внешне на контакт идет легко, умеет нравиться, может быстро расположить к себе собеседника... Честен, обязателен... Нелегальные умения: невидимость...» А, во, главное: «вызов призрачного убийцы».
   - Что такое «призрачный убийца»?
   - А ты не знаешь, чем владеешь, да? - иронически спросил Гиль-Донар. - Изволь. Есть такое умение: вызывать из Инобытия и материализовывать на короткий срок призраков. А конкретно «призрачный убийца» - это пустотное создание, полудемон, получеловек, подчиняющийся только одному приказу вызвавшего его колдуна: «Убей!». Обычно расчленяет или отрывает жертвам голову. Когтями.
   «Какое полезное умение», - с тоской подумал Сварог, а вслух спросил:
   - А мотив?!
   Гиль-Донар посмотрел на него со странным выражением и поразмыслив достал из папки фотографию.
   - Узнаешь? Думаешь, я не в курсе?
   Со снимка на Сварога смотрела стройная барышня с симпатичным, но несколько кукольным личиком. Жена таинственного Чофо-Агайра. Распоротый от горла до живота труп. Начальник полиции с любопытством наблюдал за его реакцией.
   - Кто это? - спросил Сварог.
   - Жена твоего «Чофо-Агайра». Убитая.
   - Ну и? - Сварог недоуменно поднял брови.
   - Приятель, - вздохнул Гиль-Донар, - либо ты считаешь меня полным идиотом, либо у тебя самого серьезные проблемы с головой... Ладно, освежу твою память. А пока посмотри.
   И он протянул Сварогу еще несколько фотографий. Фотографии, признаться, впечатляли.
   Ирви-Лонг и убитая в баре - смеются, склонив головы друг к дружке; Ирви-Лонг и убитая на пороге какого-то особняка - самозабвенно целуются, причем рука детектива лежит точнехонько на ее груди, а ножка красотки с задранной до бедра юбкой обвивает его ляжку; Ирви-Лонг и убитая в постели, в позиции, которую ни один, даже самый прожженный адвокат не сможет назвать «невинной беседой». А Гиль-Донар тем временем монотонно читал из папочки:
   - «...в настоящее время имеет сексуальную связь с двумя женщинами помимо супруги: Лиомой-Тафт, бывшей танцовщицей, живет в доме объекта, выдает себя за его племянницу, и Кокто-Линой, супругой министра Внешней безопасности Короны господина Ролн-Терро».
   - Фотография этого... Ролн-Терро... у вас есть? - спросил Сварог внезапно охрипшим голосом.
   - Не-а, зачем, ты же с ним не спишь... - Гиль-Донар замялся. - Однако, судя по твоему описанию, именно он представился тебе Чофо-Агайром и нанял проследить за женой. Чофо-Агайр и министр Внешней безопасности - один и тот же человек. И жена у него, стало быть, одна и та же... Была.
   - Значит, это он меня и подставил!
   - Н-да? А если все было не так? А если ты застукал свою подружку в объятиях другого, взревновал, в запале вызвал «убийцу» и кокнул обоих?
   Да, это удар. Крыть было нечем. Ну, Ирви-Лонг, ну, кобель, ну, падла, доберусь я до тебя...
   - Я этого не делал, - сказал Сварог.
   - Рассказывай еще раз, - резко велел Гиль-Донар. - И со всеми подробностями. Что Чофо сказал, что ты ответил, как он на тебя посмотрел...
   
   ***
   
   ...Спустя десять минут начальник полиции вдруг резко встал, вышел в соседнюю комнату, но практически тут же вернулся.
   - Сейчас сюда приедет один человек... Да не дергайся! Это по другому вопросу. А ты вот что... Ты узнал, кто был тем вторым, кого грохнули вместе с женушкой?
   Сварог помотал головой.
   - Даже не пытался...
   - А еще сыщик... Драный ты презерватив, а не детектив. Это Тон-Клагг, директор завода, который поставляет вооружение для Небесной Гвардии - ребят, что собираются намылить шею Черной Планете.
   - И... что?
   - А то. Директор подчинялся непосредственно Ролн-Терро.
   Гиль-Донар опять встал, принялся ходить по комнате. Свет из кинопроектора бросал на его лицо причудливые разноцветные блики.
   - Это информация абсолютно секретная. Но я тебе скажу. Сам пока не знаю, почему... Запоминай четко, второй раз повторять не буду. Я - начальник полиции Вардрона, в мои обязанности входит и контроль за безопасностью всех жителей столицы. Включая самых высокопоставленных чиновников. Включая министра Внешней безопасности Ролн-Терро. А вот его поведение мне последнее время очень не нравится...
   
   ***
   
   Промышленность как таковая, пусть и трижды секретная, Гиль-Донара не волновала абсолютно - есть кому надзирать над спецобъектами и без него. Но вот однажды, где-то с месяц назад, агентура доложила, что сугубо конфиденциальной встречи с ним ищет некий Тон-Клагг, директор как раз таки одного из секретных заводов. Директор сей был чем-то зело озабочен, места себе не находил... а потом взял и встречу отменил. По собственной инициативе.
   Нельзя сказать, чтобы Гиль-Донар обеспокоился - ну отменил и отменил, но из чистого любопытства поднял дело этого Тон-Клагга. И заинтересовался. Тон-Клагг работал директором завода, выпускающим, как уже говорилось, вооружение для Небесной Гвардии. И завод этот несколько лет назад приступил к работе над жутко секретным проектом «Стеклянный дождь», вроде бы как-то связанным со звездолетом «Искупитель». «Вроде бы» - потому что никто не мог толком сказать, как именно он был связан. Деньги в проект вбухивались немалые, и немалые деньги оседали в карманах тех, кто поставлен бдительно следить за расходами...
   Опять же: эта сторона вопроса начальника полиции вообще не касалась. Но начальник неким верхним чутьем почувствовал запах измены. По поводу проекта директор отчитывался лично перед министром Внешней безопасности. Министр Внешней безопасности лично выписывал счета, связанные с расходами на «Стеклянный дождь». И никто в правительстве не знал, что это за проект. Запахло уже не изменой - отчетливо воняло иностранной разведкой. Однако силенок Гиль-Донара не хватало, чтобы прищучить министра. И докладывать о своих подозрениях выше он не хотел: тогда вся слава уйдет к другому. А какой начальник полиции, скажите на милость, не мечтает самолично раскрыть международный заговор?!
   И тут вдруг - директор убит аккурат после того, как он что-то собирался сообщить полиции. Убит вместе в женой своего благодетеля. Странно? Более чем.
   - Есть еще две странности, - сказал Гиль-Донар.
   И замолк, прислушиваясь к шуму снаружи. Кажется, подъехал мобиль, и Сварог насторожился. Но начальник полиции продолжал как ни в чем не бывало:
   - Странность первая: зачем Ролн-Торро понадобилось следить за супругой? Они практически вместе не жили, Кокто-Лина была для него так называемой «светской» женой - то есть исключительно для совместного выхода в свет... А личная жизнь у каждого была своя. С чего бы это он так взревновал? И вторая странность: почему он нанял для слежки именно тебя - любовника собственной жены?..
   - Подставил, я ж говорю!
   - Короче, так. Предлагаю тебе сделку. В редких случаях полиции разрешено прибегать к помощи гражданского населения. Так что я отменю операцию «Кольца» не на два дня, навсегда. А за это ты... За это ты отправишься на тот завод и попытаешься выяснить, что там прогнило, почему убили Тон-Клагга. Необходимые бумаги, полномочия, документы выдам. И поедешь, разумеется, не один - предоставлю тебе напарника.
   На лестнице послышались шаги, в дверь постучали.
   - Разрешите, господин начальник?
   - Заходи, как раз о тебе говорим.
   У Сварога отвисла челюсть.
   В комнату вошел Монах, криминальный приятель Щепки из прошлой жизни.
   
   Часть вторая
   СКВОЗЬ ПРОСТРАНСТВО