- Опять рога, господин, - сказала Янина.
     - Слышу, - ответил он.
     Гладиатор потерял сознание через несколько часов после вылета капсулы. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем почувствовал прикосновение влажного платка ко лбу.
     - Господин! - позвала Янина.
     Его измочаленные выстрелами доспехи были сняты и валялись на полу.
     Гладиатор снова потерял сознание, ослабев от потери крови, раненый, измученный, с обожженной от прикосновения раскаленных доспехов грудью.
     Через два дня они включили свет. Гладиатор приподнялся на локте и пристально взглянул на рабыню. Та испуганно отвела глаза.
     - Сними одежду, - приказал он.
     - Да, господин, - робко откликнулась она.
     Гладиатор положил рабыню на стальной пол капсулы.
     - Господин такой сильный! - прошептала она.
     - Молчи, - приказал гладиатор.
     Когда рабыне приказывают молчать, она не вправе произнести ни слова. Но спустя несколько секунд она вздохнула, застонала и прижалась к нему.
     Капсула блуждала в космосе несколько недель, одинокая и беспомощная, и, наконец, под воздействием почти незаметных вначале сил, незримой гравитации, она начала сперва медленно, а потом все быстрее описывать круги вокруг планеты. После проверок обитателям капсулы стало ясно, что либо ввиду отсутствия необходимости, либо неуправляемости капсулы, запасной двигатель не действует. Сразу же началась подготовка к приземлению.
     В капсуле было всего несколько крохотных иллюминаторов, не более четырех дюймов в диаметре. Разглядеть через них что-либо оказалось очень трудно. Мониторы бездействовали.
     Они почувствовали жар даже внутри, когда капсула начала пробивать верхние слои атмосферы. При спуске что-то случилось - на панели зажглась красная лампа. Пронзительная сирена провыла и смолкла. Лампа погасла.
     Внизу были видны деревья. Позади них, едва различимая в иллюминаторе, вилась лента реки.
     - Для приземления нет места! - воскликнула Янина. В самом деле, вся земля внизу была покрыта лесом.
     Послышался скрежет - капсула пробиралась между ветками - а потом вновь начала полого подниматься вверх. Она развернулась, зависла, скользнула вниз на дюжину футов, а потом еще, и выпрямилась. Резко остановившись перед невидимым для беглецов препятствием, она взмыла вверх.
     Две стрелки приборов, прежде не замеченные беглецами, дрожали у нулей.
     - Мы падаем! - ужаснулась Янина.
     Гладиатор попробовал подрегулировать кили аппарата. В космосе это было бесполезно, а в атмосфере планеты могло пригодиться.
     Он вжал рулевое колесо, и аппарат начал подниматься, а затем выправил колесо и попытался рассмотреть в иллюминатор, что видно снаружи. Он повернул колесо вправо, затем влево и вдавил вниз, пытаясь следовать изгибам реки.
     Они пронеслись над водой, и гладиатор вновь прижал рукоятку. Капсула ударилась о воду, как камень. Подняв брызги, она взлетела, и так, прыжками, перебралась через реку. Под днищем капсулы заскрипел гравий, заплескалась вода, и наконец, аппарат остановился у берега.
     Не теряя времени, они покинули капсулу и спрятались в лесу, среди деревьев и камней. Убедившись, что все вокруг спокойно, они вернулись.
     Капсула представляла собой сильно искореженный летательный аппарат, пробитый во многих местах и старый, один из тех, которые давно следовало списать с «Аларии». К днищу прилипли листья. Оба колеса, с помощью которых капсулу можно было передвигать по рельсам, отвалились.
     - Мы живы, - облегченно вздохнула Янина.
     - Будем использовать капсулу как укрытие, - решил гладиатор.
     - О, нет, господин! Мы пробыли в ней так долго. Давайте заночуем на свежем воздухе.
     - Это может быть опасно.
     - Из-за зверей? - испугалась Янина.
     - И не только зверей. Может, они захотят увести тебя на веревке, - заметил гладиатор.
     - Я привыкла к веревке, - засмеялась девушка.
     - Как всякая другая женщина.
     - Да, господин.
     - Вскоре нам придется покинуть капсулу, - решил гладиатор. - Надо выяснить, что это за планета.
     - Думаете, она обитаема, господин?
     - Не знаю, - пожал он плечами.
     - Может быть, построим шалаш где-нибудь рядом? - предложила Янина.
     - Уже поздно, - возразил гладиатор.
     Прежде, чем лечь спать, он вытолкнул капсулу повыше на берег и замаскировал ветками.
     Днем выше по реке на площади более нескольких квадратных миль прошли сильные дожди. Об этом не знали ни гладиатор, ни его молодая рабыня, выигранная в бою. Несомненно, они были утомлены пережитым бегством с «Аларии», долгими неделями в космосе, опасным приземлением, незнакомой, красивой, и, вероятно, неизученной планетой. Воды из бесчисленных родников и десятков ручьев, подобных венам на поверхности земли, затопили территории площадью более ста квадратных миль. Вся эти вода пошла вниз по течению - сперва медленно, но постепенно набирая силу. Бурлящие воды этого стремительного потока карабкались вверх по берегам, преодолевая максимальные отметки уровней на глине, подступали к самой траве, заливали пойменные луга. Капсула сдвинулась с места, качнулась и поплыла вниз по течению. Гладиатор сразу проснулся и разбудил рабыню. Поскольку спасти капсулу было почти нереально, они собрали аптечку, одеяла, винтовку и револьвер и выбросили их на берег, туда, куда еще не добралась вода. Это пришлось проделать в темноте, под проливным дождем, среди грома и молний, ибо в этом районе началась гроза, пришедшая с верховьев реки.
     Гладиатор спрыгнул в воду, доходящую ему до бедер, и, ослепнув от ветра и дождя, схватился за капсулу. Ладони скользнули по мокрому металлу, и гладиатор упал в воду. Он пытался встать спиной к капсуле и подтолкнуть ее ближе к берегу. Он едва переводил дыхание.
     Насквозь промокшая Янина ждала на берегу - она только что выбралась из капсулы. Мимо гладиатора проплыла громадная черная ветка.
     Капсула развернулась в воде. Гладиатор обошел ее, оказавшись между железным боком и течением реки.
     Вода бурлила вокруг капсулы. Внезапная вспышка молнии ярко осветила ее и рабыню на берегу, перед темной массой деревьев.
     - Не могу удержать! - крикнул гладиатор.
     Услышав его, Янина бросилась с берега в ревущую воду, чтобы хоть чем-то ему помочь.
     Почти в это же время гладиатору неожиданно удалось найти твердую опору под ногами - какой-то прибрежный камень.
     Янина обошла капсулу по пояс в воде, оказавшись справа. Он даже не понял, где она и что делает.
     - Держу! - крикнул он и толкнул капсулу к берегу, нащупывая ногами какую-нибудь новую опору.
     Янину сбило с ног. Она потянулась к капсуле, но там было не за что схватиться. Руки скользили по гладкой, ровной поверхности. Янина упала на спину, течение сразу подхватило ее и потащило за собой. «Господин, я не умею плавать!» - успела крикнуть она.
     Гладиатор рванулся, чтобы схватить ее, но девушку уже протащило мимо. Какое-то время воздух в складках платья удерживал ее на поверхности. Гладиатор видел, как Янина машет рукой и кричит. Он отпустил капсулу и бросился за рабыней, но ее уже отнесло на несколько ярдов. Гладиатор поплыл туда, где надеялся перехватить ее, но опоздал, настолько быстрым было течение. При вспышке молнии он увидел девушку впереди, у камня, но когда доплыл туда, там уже было пусто. Он устремился дальше, напряженно вслушиваясь и борясь с течением. Неужели ее отнесло так далеко? «Господин! Господин!» - услышал он слабый крик и поспешил вниз по течению, рассекая воду мощными руками. Еще раз полыхнула молния, и он успел заметить, как голова со слипшимися волосами исчезает под бурлящей поверхностью воды. Плывя, он чувствовал все изгибы течения, соответствующие контурам берега, все места, где течение сбивалось, образуя водовороты. Иногда волны захлестывали его целиком, но он вырывался на поверхность, встряхивая головой и оглядываясь по сторонам. Он заметил, что капсула плывет справа от него, посреди реки. В темноте слева раздался крик. Он поспешил туда, где можно было перехватить Янину, мгновенно прикинув скорость течения и нужное ему время. Но, конечно, девушка не была беспомощным предметом - она двигалась, сопротивлялась, хотя платье, облепившее ее, затрудняло движение. Как можно было судить о том, куда она движется, в темноте, в таком бурном потоке? Конечно, в предполагаемом месте ее не оказалось. «Господин!» - раздался еще один приглушенный водой вопль, и гладиатор поплыл прямо по течению, чтобы опередить девушку и перехватить ее где-нибудь внизу. Он бился с течением, чуть не задыхаясь от брызг. «Кричи! - позвал он. - Отзовись!» Может, она была сейчас под водой всего в нескольких футах от него. Может, она уже утонула... При свете молнии он разглядел складки одежды и успел схватиться за них рукой. Он приподнял над водой голову Янины и тут же почувствовал удар сзади. В потоке, прибитая к камню, подпрыгивала огромная ветка - почти целое дерево, смытое с берега, - та самая, которая проплывала мимо гладиатора раньше. Ухватившись за толстую, корявую ветвь, он перевел дыхание. Янина была в шоке. «Я держу тебя, рабыня», - сказал он. «Господин!» - и она чуть не упала лицом в воду. В этот момент ветка под напором потока неожиданно соскользнула с камня. Под сучками запенились буруны. Гладиатор потянулся, хватаясь за ветку. Под его ногтями набилась кора и выступила кровь. Он вновь вступил в борьбу с потоком, обхватив левой рукой шею рабыни. Сверкнула молния, и он увидел, как впереди, почти на середине реки, плещется капсула. Вода не доходила считанных дюймов до ее дверцы. Гладиатор не сомневался, что в капсулу уже набралась вода. Он боялся выпустить ветку. Он не знал, сможет ли доплыть до берега. Мимо проплыло вывороченное с корнем дерево. «Смотри!» - вдруг крикнул он. Темноту прорезала неожиданная вспышка, и всю блестящую, гладкую поверхность капсулы осыпали искры. И вновь сгустился мрак. «Осторожно!» - закричал он и рванулся в сторону, ибо ствол дерева, подобно тарану, ударил в огромную ветку, за которую они цеплялись. «Ты в порядке?» - спросил гладиатор, стараясь перекричать шум воды. «Да, господин!» - ответила рабыня. Сквозь рев грозы откуда-то с низовьев донесся другой, еще более грозный рев. Гладиатор попытался всмотреться в темноту, переводя дыхание. Вероятно, вода хлынула в капсулу, ибо она вновь осветилась, на этот раз оранжевыми искрами. Снова наступила темнота - вспышка длилась не более секунды. Мимо проплыло еще одно дерево, за ветки которого цеплялся какой-то похожий на большую кошку зверь. Его шкура слиплась от воды. Ветка, за которую держался гладиатор, зацепилась за другой камень. «Что это за шум? - встревоженно думал гладиатор. - Рев тысячи зверей? Гром? И что стало с капсулой? Почему вспышка на ней исчезла так внезапно?» Рев усилился, заглушая ветер и грозу. Вдруг впереди послышался вопль, и гладиатор резко повернул голову - должно быть, выл зверь, которого он видел только что. Вопль внезапно стих. В темноте гладиатор отшвырнул ветку, несмотря на протесты рабыни, и начал из последних сил пробираться к берегу. Он дважды со всего размаха натыкался на камни. Когда рев был уже узнаваемым - рев титанического потока, утомленного работой, - гладиатор почувствовал под ногами илистый берег реки и выбрался из воды, вынося на руках полумертвую от страха и усталости рабыню. При следующей вспышке он увидел всего в нескольких ярдах кромку водопада. Опустив рабыню на землю, он по берегу подошел поближе. Высота водопада была не менее ста футов. Гладиатор видел, как из водоворота внизу выплывает перекрученное тело зверя. Вероятно, подумал гладиатор, они бы тоже не выжили в водопаде. Капсулы он не увидел, и не знал, выплыла ли она. Немного отдохнув, он взял на руки дрожащую рабыню и пошел вверх по течению - туда, где они оставили вещи. Дождь затихал. Гладиатору удалось найти сухую листву и ветки в защищенных от дождя местах и развести костер с помощью зажигалки, выброшенной из капсулы. Они разделись и развесили одежду на просушку. Одежда гладиатора высохла быстрее - она была легче, меньше размером и тоньше. Янина стоя л а на коленях у огня, просушивая распущенные волосы, когда до беглецов донесся звук рогов.
     - Их уже несколько, - заметила Янина.
     - Они на этом берегу. Мы переплывем реку - решил гладиатор.
     - Только не в реку! - ужаснулась Янина.
     - Вода уже сошла.
     - Я боюсь реки.
     - Я привяжу тебя, чтобы тебя не отнесло течение, - сказал гладиатор и накинул рабыне на шею веревку.
     - Только для этого, правда, господин? - осторожно спросила рабыня.
     - А ты как думаешь?
     Янина смотрела на него с пугливой улыбкой - в руках сильных мужчин она умела быть женственной.
     Доспехи он швырнул в реку. Они были сильно повреждены еще до бегства с «Аларии», и гладиатор считал, что на этой планете они станут только громоздкой обузой. Можно ли было избежать в них ударов колющего и режущего оружия? Можно ли не попасть в ловушку в таких бесполезных кусках стали? Разве они защитят от удара топора или веревочной петли, брошенной с дерева? Кроме того, это доспехи с корабля варваров, а гладиатор не считал, что они приняты у лесных жителей, если они вообще их когда-нибудь видели. Доспехи весили более ста фунтов и были уместны в огнестрельном бою, но вряд ли применимы на неразвитой, дикой планете, где выживание зависит от проворства, силы, хитрости и ярости, а не от неуязвимости.
     Гладиатор связал в узел вещи, взятые из капсулы, и одежду Янины, которая должна была нести этот узел. Незаряженную телнарианскую винтовку он закинул за спину. Из всех доспехов на нем остался пояс с револьвером в кобуре. Туда же он засунул зачехленный нож. Гладиатор сделал себе посох, который можно было использовать и для боя, и при переправе через реку. Ведя рабыню на веревке, он вошел в реку. Янина несла узел на голове, придерживая его руками. Через несколько минут они благополучно выбрались на другой берег.
     Гладиатор обмотал веревку вокруг шеи Янины и подоткнул ее свободный конец.
     - Ты пойдешь за мной.
     - Да, господин.
     В этом случае она сама несла веревку, которая к тому же всегда находилась под рукой, что было очень удобно.
     Ближе к полудню они опять услышали рога - на этот раз на своем берегу реки. Рога слышались сзади и справа, поэтому гладиатор решил взять левее в густой лес. Спустя час рога запели впереди них.
     - Они уже ближе, господин, - пролепетала Янина.
     - Да.
     - Ведь это охотничьи рога, господин? - спросила она.
     Гладиатор кивнул.
     - За кем же они охотятся?
     - За нами, - коротко ответил гладиатор.
     
    Глава 16
     
     - Встань за мою спину, - приказал гладиатор.
     Янина прислушалась. Гладиатор стоял у скалы на лесной поляне, усеянной множеством валунов.
     - Оставьте меня, господин, - попросила Янина.
     Гладиатор раздраженно обернулся к ней, приказывая молчать. Она даже не спросила позволения заговорить! Конечно, прежде он от нее этого и не требовал.
     Янина склонилась к его ногам и поцеловала их. Над беглецами нависала тень скалы. Как только они оказались на поляне, гладиатор поспешно подошел к скале и встал спиной к ней.
     Звуки рогов усилились - вероятно, преследователи сигналили друг другу, что загнали добычу. Через несколько минут между деревьями замелькали тени, но на поляну никто не вышел.
     Гладиатор сел, поджав ноги, и приготовился ждать. Время от времени он подбрасывал на ладони камешки. Янина прижалась к нему сзади.
     Спустя четверть часа из леса вышел мужчина с кожаной повязкой на голове, облаченный в шкуры. За плечами мужчины висел топор.
     Он сел, тоже скрестив ноги, спиной к деревьям, ярдах в двадцати от гладиатора. Гладиатор обратился к нему:
     - Ты понимаешь, что я говорю?
     - Да, - кивнул мужчина и без лишних разговоров заявил: - Ты - дризриак.
     - Нет, - покачал головой гладиатор.
     - У тебя их оружие.
     - Но я не дризриак.
     - Вы убили слишком много наших людей, - сказал мужчина.
     - Я не хочу вредить тебе, - объяснил гладиатор.
     - У нас есть лучники, в тебя мгновенно вопьется сотня стрел.
     - Если бы вы были меткими стрелками, хватило бы и одной стрелы, - возразил гладиатор.
     Из леса донесся сердитый ропот, но мужчина повелительно поднял руку, призывая своих людей к молчанию.
     - Ты храбрец, дризриак.
     - Я не дризриак, - повторил гладиатор.
     - Разве ты пришел не за данью?
     - Нет.
     - Мы хотим оставить нашу еду, шкуры и женщин себе.
     - Я не причиню вам вреда, - объяснил гладиатор. - Я положу свое оружие в сторону.
     - Только глупец способен сам отдать оружие, - заявил мужчина.
     Гладиатор медленно и осторожно снял с плеча телнарианскую винтовку и отложил ее в сторону, затем снял пояс и тоже убрал его вместе с револьвером и ножом в чехле.
     - Ты остался безоружен, - удивился его противник.
     - Как видишь.
     - Ты не пытаешься угрожать нам потому, что остался без корабля, доспехов и огненных стрел для своего оружия? - спросил мужчина.
     - Я не дризриак.
     - Из какого ты племени?
     - У меня нет племени, - пожал плечами гладиатор.
     - У каждого есть свое племя, - наставительно сказал мужчина.
     - Нет. В Империи миллионы людей не знают, из какого они племени.
     - Я слышал об Империи, - отозвался мужчина.
     - Это далеко отсюда.
     - Кто ты?
     - Меня зовут Пес, - сообщил гладиатор.
     - Это имя зверя.
     - Да.
     - И это твое настоящее имя? - недоверчиво спросил мужчина.
     - Не думаю, чтобы у меня было настоящее имя.
     - Ты раб?
     - Нет.
     - Кто же ты? - удивился мужчина.
     - Я крестьянин, - ответил гладиатор.
     - Нет, ты дризриак.
     - Почему ты так считаешь? - спросил гладиатор.
     - Из-за женщины. - Гладиатор помолчал. - Ты держишь ее голой, с веревкой на шее, - пояснил мужчина.
     - Да, - кивнул гладиатор.
     - Это не женщина крестьянина, - заметил мужчина. - Она красива. Достаточно красива, чтобы быть пленницей. - Гладиатору было нечего сказать. - Она - женщина с невольничьего рынка.
     - Все женщины - рабыни, - ответил гладиатор.
     Из-за деревьев одобрительно зашумели.
     - Это женщина дризриаков, - решил мужчина. - Она довольно красива, поэтому должна быть их женщиной.
     - Тогда их женщины и впрямь должны быть хороши, - ответил гладиатор.
     - Так оно и есть.
     - Кажется, вам не нравятся дризриаки.
     - Нам приходится прятаться от них в лесах, - объяснил мужчина.
     Гладиатор пожал плечами.
     - Где твой корабль, где все остальные?
     - Мы здесь одни, у нас нет корабля.
     - Как же вы очутились здесь?
     - Мы бежали с захваченного имперского корабля «Алария» на спасательной капсуле. Она доставила нас сюда. Капсула утонула в реке.
     - Кто захватил ваш корабль?
     - Ортог из племени ортунгов.
     - Ортог - это принц дризриаков, - сказал мужчина и сплюнул в сторону.
     - Его дом откололся, - объяснил гладиатор.
     - Тогда кто придет к нам за данью?
     - А что, кто-то должен прийти?
     - Прежде приходил он.
     - Кто?
     - Ортог, за данью для дризриаков, - пояснил мужчина.
     - Вероятно, больше у вас не будут брать дань, - предположил гладиатор.
     - Так не бывает, - возразил мужчина.
     - Но вы же спрятались в лесах.
     - Они все равно придут.
     - Тогда вы должны бороться.
     - Они могут уничтожить леса, - вздохнул мужчина.
     - Они и впрямь так сильны?
     - Да.
     Некоторое время собеседники молчали.
     - Так ты не дризриак? - наконец спросил мужчина.
     - Нет.
     Отдай нам женщину, тогда можешь уйти.
     - Нет, - отказался гладиатор.
     Янина крепче прижалась к нему.
     - Ты отдашь свою жизнь за женщину? - удивился мужчина. Гладиатор молчал. - Ведь она рабыня, да?
     - Да.
     - Значит, ее можно купить и продать, как свинью.
     - Да.
     - И ты хочешь отдать за нее жизнь?
     Гладиатор снова промолчал.
     - Мы отнимем ее. Нас много, ты один.
     - Наверное, в лесах не знают о чести, - произнес гладиатор.
     - Только в самой глуши лесов в наше время можно помнить о чести! - вскипел мужчина, вскакивая на ноги.
     Гладиатор тоже поднялся.
     - Мы дадим за нее две шкуры черного волка, - предложил мужчина.
     - Она не продается.
     - Тогда три шкуры.
     - Нет, - отказался гладиатор.
     - Ты мог бы отдать ее нам из уважения, - заметил вождь.
     - Верно.
     Янина вздрогнула всем телом.
     - Отдай ее нам.
     - Нет.
     - Тогда отдай нам твое оружие.
     Гладиатор отрицательно покачал головой.
     - Но ты же сам сказал, что ты безоружен!
     - Это правда.
     - Тогда отдай оружие нам.
     - Нет.
     Мужчина взял в руки топор. Не сводя с него глаз, гладиатор подобрал с земли свой посох.
     В это же время из леса на поляну выступило не менее семидесяти мужчин. Позади них, за деревьями, мелькали другие.
     - Их так много, господин! - крикнула Янина.
     Воинов на поляне все прибавлялось. Вскоре гладиатор и коленопреклоненная рабыня оказались окруженными с трех сторон. Всего из леса вышло больше трех сотен человек. У них было различное оружие - копья и луки, мечи и топоры.
     - Отдайте меня им, господин, - умоляюще произнесла Янина.
     - Нет, - отрезал гладиатор и ударил ее, сбив с колен. Янина упала ничком, ударившись головой о камень.
     - Дайте место, - приказал противник гладиатора, отходя на несколько футов. Воины расступились.
     - Ты хочешь драться топором против палки? - спросил гладиатор.
     Принесите посох, - приказал мужчина.
     Воин, стоящий слева от него, ушел в лес и вскоре вернулся с крепкой палкой.
     - Твой посох слишком длинный, толстый и неудобный, - заметил мужчина. Не зная силу гладиатора, он не мог предположить, что для того это не более, чем трость.
     Мужчина отдал воину свой топор и взял посох. Он был вырезан из прочной, зеленой ветви, довольно гибкой, которая вряд ли могла сломаться легко, разве что от чересчур сильного удара.
     На поляне был образован широкий круг. Янину поставили на колени у края круга, ее веревку укоротили так, что она свисала с шеи только на фут.
     Посохи скрестились.
     - Начинайте! - крикнул воин и ударом копья с резким треском разъединил их.
     Гладиатор застыл в центре круга, не поднимая посох и не занимая оборонительной позы. Его противник ходил вокруг него, а гладиатор наблюдал за ним. Несколько раз мужчина делал ложные выпады, но гладиатор, казалось, не собирался ни отражать удары, ни наносить свои.
     Наконец кончик посоха коснулся его - легким, испытующим ударом, но все же оставил заметную отметину.
     - Теперь он разозлится! - крикнул кто-то.
     Мужчина ударил гладиатора еще раз. Толпа закричала - таким ударом можно было сбить человека с ног.
     - Да он силач! - заметил кто-то.
     Разозленный этим замечанием, противник гладиатора нанес еще один удар.
     - Ты что, ослабел, Астубакс? - насмешливо крикнули из толпы.
     Озверев, мужчина ударил еще раз, но это было все равно, что бить по бесчувственному дереву или камню.
     - Ай-яй-яй! - запричитали в толпе.
     Наконец мужчина по имени Астубакс вложил в удар всю свою силу. Гладиатор даже не пошатнулся. Отметины на его теле не вызывали сомнений в силе ударов.
     - Давай, дерись! - завопил Астубакс. - Или ты струсил?
     В этот момент в глаза гладиатору было страшно взглянуть. В них застыло жуткое выражение, наводящее на мысль о буре в глухом лесу или подобное порыву ярости некоего чудовищного зверя, который не знает пощады.
     Астубакс попятился. Гладиатор в упор смотрел на него. Затем этот странный, опасный блеск в его глазах исчез - будто чудовище неожиданно вернулось в свое логово.
     Астубакс ринулся вперед, молотя посохом, но все его удары были спокойно и умело отражены. Затем посохи скрестились, и гладиатор шаг за шагом заставил Астубакса отступить к краю круга, откуда зрители в ужасе отпрянули. Но гладиатор не стал вышибать противника из круга, он только трижды вынуждал его отступить к самому краю, а потом позволял вернуться к центру. Астубакс побледнел и покрылся потом. Гладиатор отбил его удар, и, прижимая посох Астубакса, заставил того встать на колени посреди круга. Затем одним ударом он переломил посох врага. Астубакс попытался вскочить, но ему в грудь уперся посох гладиатора, опрокинув его на спину. В глазах гладиатора снова мелькнуло страшное выражение, и он уже занес посох, как копье. Внезапно его лицо смягчилось, он швырнул посох вперед, и тот вонзился глубоко в землю в шести дюймах от головы Астубакса.
     - Радуйся, что я решил не драться, - заявил гладиатор, выходя из круга. Астубакс с трудом поднялся на ноги, и тяжело дыша, исподлобья глядел на победителя.
     Воин, который держал за веревку Янину, поставил ее на ноги и подвел к гладиатору. Тот обмотал веревку вокруг шеи Янины, и она опустилась на колени рядом со своим господином.
     - Кто вы? - спросил гладиатор.
     - Мы - вольфанги, - ответил Астубакс, - остатки пяти племен некогда могущественного народа, разбросанного, как гласит легенда, по множеству планет.
     - Что это был за народ?
     - Его называли лесным народом, - ответил Астубакс.
     Упоминание об этих же людях позднее появилось в летописях - их называли «вандалами», или «вандалиями». (Мы уже говорили о затруднениях, связанных с этимологией этого названия.)
     - Что стало с другими племенами? - спросил гладиатор, ибо внезапно почувствовал острый интерес к их судьбе.
     - Наверное, их больше нет.
     - Что это были за племена?
     - Даризи, хааконсы, базунги, и главное, самое многочисленное и воинственное - отунги.
     - Ортог считал меня отунгом, - вспомнил вслух гладиатор.
     - Почему? - удивился Астубакс.
     - Не знаю.
     - Кто ты?
     - Я не знаю, кто я такой, - ответил гладиатор.
     - Если ты из отунгов, значит, они не вымерли.
     - Это родственное нам племя, - заявил грузный воин.
     - Я не знаю, кто я, - повторил гладиатор. - Я только крестьянин.
     - Если ты отунг, тогда ты не крестьянин, а воин, воин из рода лучших воинов!
     - Нет, - покачал головой гладиатор, - я простой крестьянин.
     В этот момент вдали послышался оглушительный треск ломающихся деревьев. Задрожала земля. В небо взметнулся столб пламени, и тут же по лесу разнесся запах гари.
     - Это знак дризриаков! - кричали воины.
     - Они нашли нас!
     - Нам некуда бежать!
     - Пойдем, - позвал Астубакс гладиатора.
     Вместе с несколькими воинами они поднялись на скалу с плоской вершиной, откуда можно было обозревать леса по всей округе. Янина шла следом.
     - Вон там, смотри! - указал Астубакс.
     Огненный поток в милю шириной разделял лес.
     - Это знак дризриаков!
     - Нет, - возразил один из воинов, - он не такой. Смотри!
     Полоса огня не была прямой - она изгибалась, образуя знак, который гладиатор видел прежде на своих доспехах. Он был и на поясе, оставленном внизу вместе с револьвером и ножом. Этот знак встречался на кораблях Ортога.
     - Это знак Ортога, - сказал гладиатор.
     - Но не знак дризриаков, - ответил воин, всматриваясь в огненную пляску.
     - Как я понимаю, Ортог откололся от дома дризриаков, - уточнил гладиатор.
     - И все же пришел за данью, как делал прежде?
     - Думаю, да.
     - Только теперь он собирает дань для себя, - заключил грузный воин.
     - Похоже, что так, - согласился гладиатор.
     - Его посыльные будут в деревне через несколько дней, - мрачно сказал Астубакс.
     - И что вы хотите делать? - поинтересовался гладиатор.
     - Платить дань, конечно. Что нам остается?
     - Кто ваш вождь? - спросил гладиатор.
     - У нас нет вождя, - ответил Астубакс.
     - Разве так бывает?
     - Дризриаки убивают наших вождей, и теперь никто не хочет быть вождем.
     - А кому это надо? - вмешался грузный воин.
     - Кто отважится выступить против силы дризриаков? - подхватил другой.
     - И так они лишили вас вожака? - заключил гладиатор.
     - И нашего мужества, - с горечью добавил воин.
     - Иногда его потере предпочитают смерть, - заметил гладиатор, вспомнив зал суда и арену.
     - У нас нет вожака.
     - Астубакс говорит за нас, принимает посыльных.
     - К моему несчастью, - добавил Астубакс.
     - Вы должны выбрать вождя, - предложил гладиатор.
     - Чтобы он умер, как и все другие? - сказал воин.
     - Он не успеет опомниться, как окажется в стране мертвых, - добавил другой.
     - Ты можешь уйти, - заметил Астубакс.
     Они стояли на верхушке плоской скалы и наблюдали, как пылает среди леса огромный знак Ортога.
     - Смотри, как они возвещают о себе!
     - Да, хотят поразить нас.
     - Мне все это не нравится, - нахмурился воин.
     - Какое тебе до этого дело?
     - Это наша печаль, а не твоя, - произнес Астубакс.
     - Это не печаль, а вызов всем вам, - возразил гладиатор.
     - Какая разница? - уныло ответил Астубакс.
     - Разве человек из племени отунгов - не ваш родич? - спросил гладиатор. - И разве этот вызов не касается меня? Так вот, я его не принимаю.
     - Не понял, - удивился грузный воин.
     - Ты же крестьянин, - заметил Астубакс.
     - Что за племя без вождя? - спросил гладиатор.
     - Это не племя, - хмуро отрезал грузный воин.
     - Волк без головы, без глаз и без силы, - добавил другой.
     - Спящий зверь, - подхватил третий.
     - Пойди и принеси мой узел с вещами, - обратился гладиатор к одному из мужчин. - Он остался внизу, у камня.
     Человек на мгновение застыл, но все же направился, куда было велено, и вскоре вернулся с узлом.
     Дым пожара плыл в сторону скалы. Внизу метались звери, в основном копытные - перепуганные, неуправляемые.
     Гладиатор взял узел у воина-вольфанга и бросил его Янине.
     - Одевайся.
     Одежда была уже порядком измята и перепачкана; она истрепалась во время бегства в капсуле, изорвалась о ветки и камни в реке, но в ней еще оставались намеки на былую роскошь. Хотя цвета поблекли, были хорошо различимы и детали орнамента, и символ владелицы. Янина надела также богатые украшения, ожерелья и браслеты, захваченные вместе с одеждой.
     - Это цвета дризриаков, - потрясенно вы молвил один из воинов.
     - Смотри, какие узоры и знаки!
     - И драгоценности!
     - Если мы поняли правильно, - заявил Астубакс, - это одежда Геруны, принцессы Дризриакской.
     - Так и есть, - ответил гладиатор.
     - Тогда это Геруна! - воскликнул воин, с яростью указывая на Янину. - Ты взял ее в плен!
     - Сестра ненавистного Ортога!
     - Убей ее!
     Но гладиатор отвел в сторону протянутое копье.
     - Нет, - сказал он, - это не Геруна. Это простая рабыня.
     - Нет, Геруна! - настаивал грузный воин.
     - Разденься и убери одежду, - приказал гладиатор Янине.
     - Она должна быть Геруной, у нее королевская одежда.
     - Мы возьмем ее в заложницы!
     - Он вел Геруну на веревке.
     - Так мы можем сговориться с дризриаками!
     - Это не Геруна, - решительно прервал все возгласы гладиатор. Он взял у Янины свернутую одежду вместе с драгоценностями и передал одному из воинов.
     - Геруна носит на шее веревку! - захохотал воин.
     - Это не Геруна, - настаивал гладиатор. - Как беспечны дризриаки! - сказал он, притягивая к себе Янину и поворачивая ее левым боком к воинам. - Если это Геруна, значит, они заклеймили собственную принцессу!
     На левом бедре Янины, высоко, почти у пояса, выделялась маленькая роза - клеймо рабынь.
     - Это не Геруна! - воскликнул воин.
     - Тогда откуда у тебя одежда Геруны?
     - Я забрал ее на корабле, - объяснил гладиатор. - Это входило в мой план бегства. Рабыня надела одежду, чтобы ее приняли за Геруну.
     - А сама Геруна? - спросил кто-то.
     - Я вел ее на веревке нагую, связанную, с повязкой на лице, по коридорам корабля, мимо сотен воинов Ортога.
     Вольфанги захохотали от удовольствия.
     - Встань на колени, - обратился гладиатор к Янине, и та поспешно опустилась. - Руки на бедра, колени в сторону. Опусти голову.
     Янина послушно выполнила приказы.
     - А какая она, Геруна? - с любопытством спросил один из воинов.
     - Думаю, ты решил бы, что у нее тело недешевой рабыни, - ответил гладиатор. - Прежде, чем я покинул корабль, она лежала, прижимаясь головой к моим ногам.
     - Дризриаки забирают наших женщин, - нахмурился грузный воин.
     - А вы сделайте их женщин своими рабынями, - предложил гладиатор.
     - Слава вольфангам!
     - Давно уже мы забыли вкус славы...
     - У вас нет вождя, - напомнил гладиатор.
     - Разве копье может противостоять звездному огню? - вздохнул грузный воин.
     - У меня есть план, - коротко проговорил гладиатор.
     - Пора выбирать вождя, - заметил другой воин. - Только это будет самоубийством для любого из нас.
     - Да, его убьют дризриаки.
     - Пусть об этом позаботится сам вождь, - сказал гладиатор.
     - Ты не вольфанг, - заметил Астубакс.
     - Тогда выберите кого-нибудь из своих, - легко согласился гладиатор.
     Воины переглянулись.
     - Астубакса? - нерешительно сказал один.
     - Нет, - отказался Астубакс.
     - А ты стал бы говорить с дризриаками? - спросил грузный воин у гладиатора.
     - Конечно.
     - И что бы ты предложил им?
     - Вызов, - ответил гладиатор.
     - Безнадежно!
     - Честь легче всего купить в самых безнадежных сделках, - заметил гладиатор.
     - А что скажут наши женщины?
     - Они будут повиноваться.
     - Давно уже у нас не было вождя! - воскликнул грузный воин. - Так у тебя есть план?
     - Да, - ответил гладиатор.
     - Тогда пойдем в деревню.
     Все вместе они спустились со скалы и пересекли круг, в котором двое мужчин недавно дрались на посохах, оставив свежие следы. Астубакс и гладиатор вели воинов. Позади гладиатора, слева, мелкими шажками спешила Янина с обмотанной вокруг шеи веревкой, неся узел с одеждой и драгоценностями, которые некогда украшали Геруну, принцессу Дризриакскую, сестру Ортога. Янина была рабыней, и в ее обязанности входила переноска вещей. Другие же были свободными людьми. Группа пересекла широкую полосу обугленных деревьев, среди которых попадались скелеты погибших животных. Сверху на воинов смотрел гриф. Птицы стаями слетелись к пожарищу, собирая насекомых, лишенных естественной защиты - листьев и мелких сучков. Теплый пепел согревал босые ноги Янины.
     Вечером они достигли деревни.
     Ночью, при свете громадного костра, под крики и шум оружия был провозглашен новый вождь вольфангов - маленького племени вандалов. В знак почести воины подняли гладиатора на щитах.
     
    Глава 17
     
     - Я уже выполнила свою часть работы, - заявила судебный исполнитель.
     - Если бы вы были рабыней, - возразил молодой офицер флота, - вы бы узнали, что такое настоящая работа.
     - К счастью, я не рабыня, - сердито ответила судебный исполнитель.
     - Я тоже! - выпалила другая женщина.
     - Молчи, гумилиори! - приказала судебный исполнитель.
     - Ты что, хочешь делать всю работу одна? - злобно пригрозила ее молодая спутница.
     - Работы слишком много, - примирительно заметила старшая из женщин. - Давайте поможем ему.
     - Мы оказались здесь по его вине! - заявила судебный исполнитель.
     - Но именно вы закричали на «Аларии», переполошили варваров, и нам пришлось поспешно бежать, - напомнил офицер.
     - Не говорите со мной так! - обрезала его судебный исполнитель. - Я хонестори, патрицианка.
     - Разве все это важно здесь? - перебила молодая женщина. - Что вообще сейчас имеет значение?
     - Молчи, торговка! - прикрикнула судебный исполнитель.
     - Не ссорьтесь, - посоветовала старшая женщина.
     Эта группа бежала с «Аларии» незадолго до бегства гладиатора и рабыни Янины на второй из оставшихся в зале капсул. Группа состояла из молодого офицера флота и трех женщин, одной из которых была судебный исполнитель. Это она стояла на четвереньках в униформе, с веревкой на шее, у ног Янины, близ люка, когда гладиатор готовил капсулу к вылету. Когда неожиданно из шахты появился офицер флота и захватил капсулу, судебный исполнитель переметнулась на его сторону. Прежде офицер участвовал в обороне корабля, которая постепенно становилась все более и более безнадежной. Когда его спутники решили сдаться, покорившись судьбе, офицер спрятался и разыскал капсулы, надеясь с их помощью бежать с корабля. Каково же было его разочарование, когда он обнаружил, что подъемники бездействуют и нет никакой возможности подтащить аппарат к люку! В зале он встретил двух женщин, которые прятались там, пользуясь запасами пищи из капсул. Они были странными компаньонками. Одной из них оказалась привлекательная дама в брючном костюме, соседка судебного исполнителя в вечер зрелищ; другой - продавщица с корабля, у которой в тот день судебный исполнитель покупала необычное белье. Тогда еще судебный исполнитель возмутилась, что продавщица, женщина низкого сословия, служащая корабля, осмелилась присутствовать на представлении для пассажиров.
     - Принесите воды, - попросил офицер судебного исполнителя.
     - Нет.
     - Почему же?
     - Я - патрицианка, - надменно ответила она. - Такие люди не носят воду.
     - Тогда вы принесите, - обратился офицер к продавщице.
     - Если она отказалась, то и я не пойду.
     - Я принесу, - вмешалась старшая женщина и направилась к ручью.
     Капсула, которой управлял офицер, получила серьезные повреждения от преследующей ее ракеты, которая сначала разбила отсоединенный отсек двигателя. В результате капсула сбилась с курса, затерялась в ветрах космоса и под действием почти незаметных сил ее начало притягивать к одной из планет. Она постепенно попала в поле действия мощных сил гравитации и спустя несколько дней носилась, как щепка в водовороте, по постепенно уменьшающейся орбите возле далекой планеты. Два дня назад благодаря искусству офицера и исправности систем наблюдения, а также неавтоматических посадочных функций им удалось успешно приземлиться.
     - Нам скоро понадобится топливо для костра, - сказал офицер судебному исполнителю.
     - А вы уже починили передатчик? - вместо ответа спросила она.
     Конечно, она знала, что передатчик безнадежно испорчен, что одни его детали разбились при ударе, другие просто расплавились после короткого замыкания. Это было установлено уже через час после атаки.
     - Его нельзя починить, - ответил офицер.
     Судебный исполнитель гордо подняла свою хорошенькую головку. Почему же тогда от нее ждут работы? К тому же разве офицер не оскорбил ее, отвечая на прямой вопрос так, как будто он кого-то обвинял в неисправности передатчика? Он мог бы поспешить и с отсоединением секции - сделать это на сотню миль раньше, не дожидаясь ракетного удара.
     - Тогда идите вы, - предложил офицер продавщице.
     - Я обломаю себе ногти, - отказалась она, глядя на судебного исполнителя.
     - Если вы не будете работать, - пригрозил офицер, - придется вас не кормить.
     - Не смешите! - иронично воскликнула судебный исполнитель. Офицер сжал кулаки.
     - Вы обязаны нас кормить. Мы - гражданки Империи.
     - Да, - подтвердила продавщица.
     - Мы имеем право на еду, - добавила уверенным тоном судебный исполнитель, и продавщица кивнула.
     - Лучше бы вы обе остались на «Аларии», на милость ортунгов, - устало проговорил офицер.
     - Не смейте так говорить! - вскричала судебный исполнитель.
     - Вероятно, они бы научили вас хоть чему-нибудь полезному, - добавил офицер.
     - Попридержите язык! - надменно заявила судебный исполнитель.
     - Но, скорее всего, сочли бы вас недостойными жизни, - заключил он, - даже жизни рабынь.
     Продавщица вздрогнула и закрыла лицо руками. На мгновение судебный исполнитель лишилась дара речи, но тут же оправилась и потребовала:
     - Позовите на помощь!
     Офицер изумленно уставился на нее.
     - Подайте сигнал или сделайте еще что-нибудь!
     - Вы думаете, что вы на цивилизованной планете, где транспорт ходит каждый час? - спросил офицер.
     - Включите маяк!
     - И кто же его увидит?
     - Но ведь есть же кто-нибудь на этой планете, - раздраженно пожала плечами женщина.
     - Возможно.
     - Ну так позовите его!
     - Кого позвать? - многозначительно переспросил офицер, махнул рукой и пошел прочь.
     Женщины молчали. Продавщица встала и огляделась.
     - Здесь красиво! - сказала она. Судебный исполнитель поморщилась. - Такая интересная планета, дикая, нетронутая...
     - Я рада, что вам здесь нравится, - сухо перебила судебный исполнитель. - Можете провести здесь всю оставшуюся жизнь.
     - Что он имел в виду, когда говорил, что неизвестно, кто увидит маяк? - вдруг вспомнила продавщица.
     - Не знаю. Я уверена, что мы одни на этой планете.
     - Я так не думаю, - возразила девушка.
     - Почему же?
     - Мне кажется, вчера в кустах промелькнула какая-то тень...
     - Чья именно? - сердито спросила судебный исполнитель.
     - Не знаю, - пожала плечами продавщица.
     - Вероятно, это был какой-нибудь зверь, - боязливо оглядываясь, произнесла судебный исполнитель. Прошлой ночью, когда они заперлись в капсуле, снаружи из леса раздавались шорохи и глухой рык.
     - Наверное, - кивнула продавщица.
     - У него есть револьвер, - напомнила судебный исполнитель.
     - Но там осталось всего один-два заряда.
     - Кто же защитит нас в случае опасности? - в ужасе спросила судебный исполнитель.
     - Мы можем спрятаться в капсуле.
     - Куда он пошел? - вдруг встрепенулась судебный исполнитель.
     - Наверное, за дровами.
     - Я голодна, - проворчала судебный исполнитель.
     - Интересно, есть ли на этой планете мужчины? - задумчиво спросила продавщица, глядя в темные заросли.
     - Понятия не имею.
     - А если есть, они наверняка варвары.
     - Конечно, - кивнула судебный исполнитель.
     - Интересно, как бы они на нас смотрели?
     - Как на людей, на знатных дам.
     - Но если они настоящие варвары... - начала продавщица.
     - Куда подевалась Оона? - перебила судебный исполнитель. Ооной звали женщину в брючном костюме, теперь уже грязном и потрепанном, которая ушла за водой.
     - Ей уже пора было вернуться.
     Следует объяснить, почему офицер так странно отреагировал на предложение просигналить или включить маяк. Еще раньше он заметил признаки человека - след; у ручья, брошенный наконечник стрелы, а вчера почувствовал запах дыма. Он вскарабкался на дерево и разглядел костер - необычный, огромный, раздувающийся на ветру. Хотя офицер не стал говорить о своих открытиях спутницам, но сомневаться не приходилось: костер был зажжен человеческими руками - так не могло гореть дерево, в которое ударила молния, да и откуда было взяться молнии в чистом небе?
     - Я голодна, - повторила судебный исполнитель и начала рыться в припасах, вытащенных из капсулы.
     - Не трогай еду! - закричала продавщица.
     - Не смей говорить со мной так, гумилиори! - отрезала судебный исполнитель.
     - Ты и так толстая!
     - Я не толстая! Меня полнит одежда.
     - Ты похожа на надутый шар! От тебя воняет! - злобно кричала продавщица.
     - Моя одежда разработана по принципам, которых тебе даже не понять, девчонка в штанах в обтяжку! - заявила судебный исполнитель. - От тебя тоже воняет, да еще как! - добавила она.
     Обе женщины воздержались от дальнейших нетактичных замечаний по поводу собственного запаха - это было слабым местом и у той, и у другой. Вчера офицер и Оона по очереди искупались в ближайшем ручье. Однако, по мнению судебного исполнителя и продавщицы, вода оказалась слишком холодной. К тому же вдруг за ними станут подглядывать? Мысль об этом встревожила судебного исполнителя. Можно ли доверять офицеру? Обе решили выкупаться завтра, когда потеплеет.
     - Твоя одежда предназначена, чтобы скрывать от себя и от других, что ты женщина, - выпалила продавщица.
     - Дерзкая сучка!
     - Значит, ты не женщина.
     - Я - женщина, - вдруг заявила судебный исполнитель, удивившись собственным словам, каких невозможно было ожидать от уроженки Тереннии.
     - Толстуха! - поморщилась продавщица.
     - Нет!
     - Если бы ты была рабыней, - безжалостно продолжала продавщица, - тебя бы заставили худеть до тех пор, пока твое тело не стало бы возбуждать мужчин.
     - Не смей говорить так со мной! - вскричала судебный исполнитель. - Я - судебный исполнитель, хонестори. А ты - всего лишь служащая, продавщица на круизном корабле. Ты из гумилиори. Не смей говорить со мной, безмозглая сучка! Я аристократка!
     - Посмотрим, что ты запоешь, когда тебя потащат за волосы!
     - Не тронь меня! - в ужасе завопила судебный исполнитель.
     Продавщица вовремя одумалась - ей совсем не хотелось потерять работу. От гумилиори требовали безукоризненного почтения к высшим сословиям. Продавщице было бы трудно найти другую работу. Конечно, она могла работать в публичном доме, где ее стали бы приковывать к кровати цепью. На некоторых из планет ее бы просто продали в рабство, и кто знает, вдруг бы ее купил человек, которого она когда-то оскорбила.
     Судебный исполнитель вскрыла коробку с запасом консервированного шоколада.
     - Не ешь его, - угрожающе произнесла продавщица.
     - Я буду делать то, что захочу.
     - Это для всех нас!
     - Успокойся, - небрежно бросила судебный исполнитель.
     - Толстуха!
     - Я не толстуха, - невозмутимо ответила судебный исполнитель и встала.
     - Куда ты идешь? - удивилась продавщица.
     - К ручью, чтобы попить.
     Вода в капсуле проходила сложный процесс очистки, который требовал времени. Вода из ручья значительно пополнила запасы беглецов, оказавшись чистой, холодной и свежей. Она не отдавала мочой, в ней не было привкуса металла. Она понравилась даже судебному исполнителю. На Тереннии вода из городских резервуаров сильно пахла различными дезинфицирующими химикатами.
     Шоколад, который судебный исполнитель жевала по дороге к ручью, вызвал жажду.
     - Толстуха! - кричала ей вслед продавщица.
     Судебный исполнитель высокомерно не обращала на нее внимания.
     Ручей был совсем рядом. Судебный исполнитель прошла между высоких деревьев. Это было тенистое место, даже днем в нем стоял сумрак. У берега она остановилась. Впереди у кромки воды лежал какой-то странный предмет. Подойдя поближе, она рассмотрела ведро, с которым Оона ушла за водой. Почти сразу она услышала справа тихий, сдавленный стон. Повернувшись, она, к собственному изумлению, увидела Оону. Та стояла спиной к толстому дереву, ее запястья были скручены веревкой позади ствола. Нижняя часть лица Ооны была замотана тряпкой.
     Судебный исполнитель не знала, что делать. Она шагнула к пленнице, но та решительно задергала головой. Судебному исполнителю показалось, что среди деревьев промелькнула тень. Слабых, сдавленных стонов пленницы было достаточно, чтобы она насторожилась. Судебный исполнитель во весь дух побежала к капсуле. Она ворвалась на маленькую поляну, где располагался лагерь, и подбежала к перепуганной продавщице, сидящей на земле. Вытаращив глаза и задыхаясь от быстрого бега, она несколько раз махнула рукой в сторону ручья.
     Едва ей удалось перевести дыхание, как на противоположной стороне поляны показался офицер. Он тут же споткнулся и упал - казалось, его толкнули в спину, тем не менее рядом с ним никого не было. Женщины успели заметить, что торс офицера перехватывали веревки, а еще одна веревка была зажата в зубах.
     - Скорее! Прячься! - завопила судебный исполнитель и бросилась к капсуле. Перепуганная до смерти продавщица кинулась за ней.
     В капсуле они поспешно закрыли дверь, заперли ее и сжались в темноте.
     - Дышать нечем, - простонала продавщица.
     - Выходи наружу, - сердито посоветовала судебный исполнитель.
     Некоторое время они молчали, а потом обе тревожно вскрикнули, заслышав неожиданный скрежет металла рядом с капсулой.
     - Они не смогут войти, - прошептала судебный исполнитель.
     - Кто «они»? - спросила продавщица.
     Судебный исполнитель подползла к одному из маленьких иллюминаторов.
     - Ничего не вижу, - пробормотала она и тут же отпрянула - в иллюминатор ударил кулак с зажатым камнем. - Они не войдут, - еще раз повторила она.
     Снаружи усилился шум. Кажется, неизвестные пытались крутить внешнюю ручку, но им не удалось открыть запертую изнутри дверь. По иллюминатору ударили еще несколько раз, и стекловидное вещество растрескалось, осколки посыпались внутрь капсулы.
     - Мы в безопасности, - дрожащим голосом повторила судебный исполнитель. - Они не войдут.
     Продавщица тяжело вздохнула. Теперь в капсуле было уже не так душно - воздух проникал через разбитый иллюминатор.
     - Это мужчины? - спросила продавщица.
     - Не знаю, - отмахнулась судебный исполнитель.
     - Так посмотри!
     - Лучше ты посмотри.
     Продавщица встала, осторожно выглянула в ближайший иллюминатор и тут же отдернула голову.
     - Кто они? - спросила судебный исполнитель, беспокойно прижимаясь к полу.
     - Мужчины.
     - Какие мужчины?
     - Судя по их одежде - варвары, - еле слышно прошептала продавщица.
     - Будь довольна, - горько отозвалась судебный исполнитель. - Ты станешь хорошенькой рабыней.
     - Ты тоже, - огрызнулась продавщица.
     - Нам повезло, что это варвары. Нам почти нечего бояться.
     - Как это? - удивилась продавщица.
     - Как все варвары, они тупы, - терпеливо разъяснила судебный исполнитель. - Они нетерпеливы и скоро уйдут.
     - А если нет?
     - Уйдут, - уверенно заявила судебный исполнитель. - Они глупы.
     - Я слышала, что варварам нравится обращать в рабство культурных женщин, - прошептала продавщица.
     - Да, когда им это удается.
     - Что, если они будут ждать? У нас же нечего есть и пить.
     - Они об этом не знают, - возразила судебный исполнитель.
     - Мне страшно, - сжалась продавщица.
     - Не бойся - это всего лишь варвары. Они глупы. Им скоро надоест ждать, и они уйдут.
     - Тогда мы выйдем из капсулы и убежим - ничего сложного!
     - Мы должны перехитрить их.
     - Конечно, - кивнула судебный исполнитель. - Мы гораздо умнее их. Мы образованные женщины.
     - Тогда почему нас продают и покупают на стольких планетах и содержат как беспомощных рабынь? - поинтересовалась продавщица.
     - Снаружи все тихо, - заметила судебный исполнитель.
     - А что стало с Ооной и офицером? - спросила продавщица.
     - Надо подумать о себе. Они были достаточно глупы, чтобы позволить схватить себя.
     - Как тихо! - удивилась продавщица.
     - Наверное, они уже ушли, - обрадовалась судебный исполнитель.
     Продавщица встала и выглянула в иллюминатор.
     - Они не ушли... - прошептала она.
     - Значит, они не так нетерпеливы, как я считала.
     - Нет, - покачала головой девушка. - Они гораздо нетерпеливее, чем ты думаешь.
     - Они уходят?
     - Нет.
     - Не понимаю...
     - Они не так глупы, как кажется, - продолжала продавщица.
     - Ничего не понимаю!
     - Они собирают ветки и раскладывают их вокруг капсулы!
     Вскоре капсулу окружило ревущее пламя.
     - Я задыхаюсь! - плакала продавщица.
     Судебный исполнитель коснулась раскаленной стены и вскрикнула. Вскоре ей пришлось поочередно отдергивать ноги от нагретого пола. Продавщица плакала от боли, дуя на обожженные руки.
     - Что же нам делать? - кричала судебный исполнитель.
     - Это уже решили за нас, - ответила продавщица.
     - И какой у нас выбор?
     - У нас нет выбора! Мы можем только стать рабынями!
     Судебный исполнитель задохнулась, шатаясь в пекле капсулы. Она увидела, как продавщица пытается открыть дверцу.
     - Я первая! Первая! - закричала она и оттолкнула девушку. Она жестоко обожгла руки о стальную ручку, распахнула дверь и чуть не заплакала, коснувшись ногами пылающих железных ступеней лестницы.
     Снаружи капсула раскалилась докрасна. Судебный исполнитель с криком вырвалась из двери и глотнула свежего воздуха. Она чувствовала, как мощные руки схватили ее и бросили ничком в грязь рядом с пылающей капсулой. Она отвернула лицо от жара и почувствовала, что ей заламывают назад руки и связывают их. Она поняла, что подобная участь постигла и продавщицу, выпрыгнувшую из капсулы следом за ней. Она дрожала и едва переводила дыхание, лежа на животе, когда ей на шею накинули веревку. Повернувшись в сторону, она увидела, что у продавщицы тоже связаны руки и на ее шее болтается веревка.
     
    Глава 18
     
     - Что это за вещи? - спросил Отто, вождь вольфангов.
     - Мой вождь, конечно, знает, - удивился Астубакс. - Это клейма для рабынь.
     - Но они сделаны не нашими кузнецами, - заключил Отто.
     - Конечно, - кивнул Астубакс. - Эти клейма сделаны на других планетах. Такие ставят дризриаки, чтобы пометить рабынь, предназначенных для продажи на больших рынках.
     - Это цветок, - сказал Отто.
     - Да, господин, - подтвердила Янина, на бедре которой красовалось подобное клеймо.
     Вождь рассматривал железные предметы. Они должны были оставлять маленькую, аккуратную, но отчетливую метку.
     - Роза рабства, - задумчиво произнес Отто.
     Впервые в жизни в деревне вольфангов его стали называть по имени. Вероятно, он выбрал это имя еще до провозглашения его вождем. (Это имя было распространено среди вандалов даже в то время. Исследования показали, что оно возникло очень давно. В историческом отношении также интересно отметить, что он выбрал родовое имя королей племени отунгов.)
     - Да, господин, - кивнула Янина и опустила голову.
     - Как они оказались здесь? - спросил Отто.
     - Их оставили дризриаки как напоминание о своей силе, - ответил Аксель - пожилой, грузный воин, который вместе с остальными встретил когда-то в лесу гладиатора и рабыню.
     - Когда они приходят за данью, - сказал Астубакс, - они забирают все, что захотят.
     - В том числе и женщин - они клеймят их прямо у нас на глазах.
     - Скоро они должны быть здесь? - спросил вождь. Со времени появления огненного знака в лесу прошло уже два дня.
     - Дня через три-четыре, - ответил Аксель.
     - Они дают нам время собрать дань, - добавил Астубакс.
     - Дважды мы пытались убежать, но они догоняли нас.
     - Больше мы не будем убегать, - заявил вождь.
     - Им не нравится, когда мы прячемся - тогда они убивают мужчин и берут вдвое больше дани.
     - И прятаться мы тоже не будем, - решил вождь.
     - В отместку они лишали нас вождей, - заметил Астубакс.
     - Теперь у вас есть вождь, - сказал Отто.
     - Боюсь, ненадолго.
     - Я встречусь с ними и приму их гнев на себя, - объяснил Отто.
     Лучше давайте убежим, господин! - взмолилась Янина.
     - Я - вождь.
     Им нельзя знать, что мы здесь, - настаивала Янина.
     Тебе хочется постоять у столба? - осведомился вождь.
     - Нет, господин! - Янина проворно отошла в сторону, встала на колени и опустила голову.
     - Значит, у тебя есть план? - спросил Астубакс. Вождь кивнул. - А если он не сработает?
     - Тогда вы снова останетесь без вождя.
     - О, нет! - воскликнул Астубакс.
     - Но при этом ваша жизнь останется такой, как прежде - не лучше и не хуже.
     - Но у нас не будет вождя!
     - Как прежде, - усмехнулся Отто.
     - Мы все уйдем за тобой в леса и спрячемся, - предложил Аксель.
     - Мы уже достаточно прятались, - возразил вождь. - Пора вольфангам выйти из лесов. - Он прошел к двери хижины и оглядел частокол возле нее, далекий горизонт и небо. - Пусть вольфанги будут первыми.
     - Что это означает, вождь? - удивился Астубакс.
     - Ничего, - Отто внимательно смотрел на небо.
     - Кто знает, какую нить вплели сестры в веревку судьбы, - пробормотал Аксель.
     - Прошлой ночью, - заговорил Отто, - скальд пел не только о вольфангах, но и о даризи, хааконсах, базунгах и отунгах.
     - О народе, - подтвердил Астубакс.
     - У тебя длинные мысли, - похвалил Аксель.
     - Разве он не был уничтожен, разве его не преследовали множество лет? - спросил Отто. - Разве не был он в числе самых свирепых воинов?
     - Да, воинственных и самых свирепых, - подтвердил Аксель.
     - Когда-то был, - уточнил Астубакс.
     - Разве твоя кровь остыла? - спросил Отто.
     - Копья - не соперники звездному огню, - возразил Астубакс.
     - Пока мы не окажемся среди звезд и не захватим этот огонь, - добавил Отто.
     - У тебя длинные мысли, - снова заметил Аксель.
     - И ты знаешь способ, как сделать это? - недоверчиво проговорил Астубакс. Отто кивнул. - Боюсь, наш вождь потерял разум, - пробормотал Астубакс.
     Отто повернулся, схватил его за пояс и шутя поднял к потолку хижины.
     - Да, ваш вождь безумен! И ты стань безумным, и погибни как мужчина!
     - Вместо того, чтобы жить в вечном страхе, - добавил Аксель.
     - Я слышу рога, - вдруг сказал Отто, ставя Астубакса на устланный тростником пол хижины. - Я еще не знаю ваши сигналы. Скажи, что они означают?
     - Не обращай внимания на рога. Лучше готовься к встрече дризриаков, - ответил Астубакс.
     - О чем пели рога? - вновь спросил Отто.
     Аксель прислушался.
     - Взяли пленников.
     - Сколько? - живо обернулся к нему Отто.
     - Трех женщин и мужчину.
     
    Глава 19
     
     Отто сидел в хижине в полном одиночестве. Снаружи доносился запах жарящегося на вертелах мяса. Пиво было налито в большие рога. Отто отчетливо слышал стук кузнечного молота.
     У хижины вождя частоколом был обнесен обширный двор - больше, чем требовалось, ибо во дворе иногда собирались жители не только одной, но и нескольких окрестных деревень вольфангов. Именно здесь Отто, был поднят на щитах и провозглашен вождем. Этот частокол был самым крепким в деревне и мог служить убежищем для всех вольфангов. Возле хижины хранились запасы еды, способные насытить целый народ в случае неурожая или осады врагом, вооруженным подобно вольфангам. Конечно, одного выстрела телнарианской винтовки хватило бы, чтобы вышибить ворота. У частокола находился глубокий колодец, который никогда не пересыхал, даже в самые жаркие годы. Самая большая хижина в деревне - хижина вождя - только недавно была вновь заселена, а до сих пор пустовала. Ее пол устилал свежий тростник, но в углу лежали свернутые кожи и меха, которые можно было расстелить по полу. Крыша была прочной и надежной. Стены большинства хижин в деревне были глинобитными или сплетенными из прутьев, но хижина вождя была бревенчатой, тщательно проконопаченной. Изнутри крышу подпирали несколько столбов, оставляя в середине место диаметром около пятидесяти футов, где могли собраться на совет лучшие воины-вольфанги. Остальные ждали снаружи. Внутри частокола размещались хлева, конюшни и сараи для домашней живности, которую мы для удобства будем называть курами, коровами, овцами и свиньями. Живность загоняли во двор к ночи. Такие животные, как дойные коровы - будем называть их так - помещались в отдельных хлевах со своими телятами. Кое-где виднелись небольшие клетки из толстых железных прутьев. У вольфангов были свои кузнецы, которые мастерили оружие.
     - Вождь! - позвал Астубакс, появляясь у входа в хижину.
     Отто встал и вышел во двор. Он поднял руку в ответ на приветствия вольфангов, которые кричали и махали рогами для пива и копьями.
     Янина, теперь одетая в длинную просторную одежду местных женщин, стояла на коленях позади вождя.
     - Сюда. - Астубакс указал на огромный трон на деревянном помосте перед костром, куда должен был сесть вождь. Трон был устлан шкурой лесного льва, а помост - кожами.
     Отто занял свое место и приказал рабыне Янине встать на колени слева от него. Она беспрекословно повиновалась.
     Судебный исполнитель, продавщица и Оона, женщина в брючном костюме, стояли на коленях в маленькой хижине у частокола. Внутри было темно, но снаружи пробивался свет большого костра. Через переплетенные прутья хижины можно было разглядеть огненные искры, взлетающие над кострами, и горящие факелы. Пленницы видели мелькающие тени людей - мужчин в грубых туниках из шкур и женщин в длинных платьях из домотканого полотна. Разумеется, все три женщины не просто так оставались в хижине - они были привязаны к столбам за шеи, а их руки - связаны за спиной. Вместе с офицером женщин привели в деревню ближе к вечеру. Их немедленно разделили: женщин оставили в хижине, а офицера куда-то увели. Хотя судебный исполнитель едва могла понять причину этого, она, да и остальные, были встревожены таким выбором. То, что их содержали вместе, не произвело на них впечатления, ибо они были женщинами. Только теперь они стали чувствовать себя более беспомощными и уязвимыми, простыми женщинами.
     Две рослые женщины из племени вольфангов вошли в хижину, держа факел. Одна из них сняла веревки с шей пленниц и развязала им руки. Она знаками объяснила, что пленницы должны следовать за ней. Через мгновение пленницы очутились среди множества деревенских жителей, окруживших костер. Пленниц поставили на колени перед помостом, на котором стоял трон.
     Судебный исполнитель вздрогнула и опустила голову, ибо к своему изумлению и ужасу узнала сидящего на троне. Немного спустя она принялась исподлобья разглядывать его. Сама она и ее спутницы стали объектом внимания всех воль-фангов. Судебный исполнитель вздохнула.
     Рядом с троном она заметила стоящую на коленях Янину. Подходящая поза для рабыни! Она надеялась, что Янина ее не узнает.
     Но где же был молодой офицер флота? Судебный исполнитель пожелала, чтобы его не убили.
     Она знала, что варвары не задумывались о смерти, хорошо зная о ней и видя ее постоянно. Она вспомнила, что ортунги на «Аларии» сделали с капитаном, его помощниками и многими другими.
     Однако и ее, и эту дерзкую девчонку-продавщицу, и Оону пока не убили. Это могли бы сделать еще у капсулы - тогда все стало бы гораздо проще. Что же это значило? «Пощади меня! - думала она. - Я сделаю все, что ты пожелаешь!»
     - Ты! - Варвар, сидящий на троне, протянул руку.
     Судебный исполнитель подумала, что сейчас умрет на месте, но тут же поняла, что вождь указывает не на нее.
     - Встань и подойди ближе, - приказал вождь.
     Продавщица в своих узких брюках и жакете, перепачканных потом и грязью, поднялась и осторожно приблизилась к трону.
     - Как тебя зовут?
     - Эллин, господин, - пролепетала она.
     - Свободные женщины будут убиты, - продолжал вождь, - а рабынь пощадят, по крайней мере, временно.
     Он разглядывал ее.
     - Ты понимаешь? - наконец спросил он.
     - Да.
     - Так кто же ты?
     - Я рабыня, господин, - прошептала пленница.
     - Разденься полностью, - приказал вождь.
     Мужчины наблюдали за Эллин, и так же пристально следила за ней судебный исполнитель - сначала со страхом, потом с отвращением и наконец с ненавистью. Она затаила дыхание, увидев, что под одеждой продавщицы скрывалось почти такое же тонкое белье, как у нее самой. «Вот сука! - думала судебный исполнитель. - Но до чего она красива!»
     - Так мы пощадим ее? - спросил вождь у собравшихся вольфангов.
     - Да! Да! - с жаром закричали они, некоторые ударяли копьями о щиты.
     Эллин опустилась на колени рядом с помостом.
     - Теперь ты. - Вождь указал на судебного исполнителя.
     Она вздрогнула, продолжая надеяться, что ее не узнают.
     - Встань и подойди ближе.
     Судебный исполнитель неловко поднялась на ноги. Она приблизилась к помосту и остановилась, стараясь не смотреть на вождя.
     - Свободные женщины будут убиты, - равнодушно проговорил он, - а рабынь мы можем пощадить, хотя бы временно. Ты понимаешь?
     - Да, - сказала она.
     Ей так хотелось бросить ему вызов, выпалить, что она свободна! Разве на ней не было униформы, разве не была она судебным исполнителем? Ведь она из хонестори, родом с Тереннии, где женщины и мужчины абсолютно равны во всем. Разве она не патрицианка?
     - Кто ты? - спросил вождь.
     - Я - рабыня, господин.
     - Это мне известно.
     Она вздрогнула - он узнал ее, вспомнил! Она всегда знала, с первой их встречи, что, даже видя ее в темных, мешковатых одеждах, он каким-то образом проникает в самые потаенные уголки ее души, распознавая ее истинную сущность - ждущей, покорной рабыни.
     - Разденься, - потребовал он, - полностью.
     Чуть не теряя сознание, судебный исполнитель дрожащими пальцами кое-как справилась с застежками, распахнула грязную униформу и медленно стянула ее по бедрам. Мужчины закричали:
     - Рабыня! Рабыня!
     - Как вы красивы! - прошептала сзади Оона.
     Судебный исполнитель спустила униформу к ногам и переступила через нее. Ее сердце забилось неровно, когда она вновь осмелилась взглянуть на вождя.
     Затем она присела на землю и сняла сапожки с длинными темными чулками. Поверх этих чулок были пришиты пурпурные каемки как знак того, что она из рода патрициан. Она сбросила трусики и лифчик и застыла перед вождем.
     - Как тебя звали? - спросил он.
     - Вы же знаете - Трибоний Аврезий.
     - Это мужское имя.
     - Это имя было моим, - объяснила она.
     - Почему?
     - Так назвала меня мать.
     - Зачем?
     - Не знаю, - пожала она плечами. - Вероятно, чтобы я могла считать себя мужчиной.
     - Ты мужчина?
     - Нет.
     - Ты пыталась считать себя мужчиной? - допытывался вождь.
     - Да.
     - Так кто же ты?
     - Женщина.
     - Больше не смей считать себя мужчиной, - заявил вождь. - Ты должна оставаться той, кто ты есть - женщиной.
     - Да, - ответила она.
     - Что «да»?
     - Да, господин, - спохватилась она.
     - С этой я решу сам, - обратился вождь к толпе, - стоит ли оставлять ее в живых хотя бы на время.
     Судебный исполнитель встала рядом с Эллин у помоста, слева от вождя. Она даже не знала, пощадят ли ее.
     Может, она сумеет угодить ему. Может быть, этого он и хочет. В самом деле - он ведь так часто смотрел на нее, давая понять, что не прочь увидеть ее у своих ног. Она вздрогнула, живо представив себя у ног этого мужчины.
     Женщине в брючном костюме приказали встать и подойти к помосту. Она послушалась.
     Обе рабыни у помоста очень тревожились за нее - женщина была уже немолода. Ооне задали те же вопросы, что и другим.
     - Я никому не интересна, - вдруг расплакалась она.
     - Встань прямо, расправь плечи, - приказал Отто.
     По толпе пробежал восхищенный шепот.
     - Я рабыня, господин, - сказала Оона.
     - Разденься!
     - Прошу вас, не надо, господин!
     - Разденься полностью, - потребовал вождь.
     Оона начала расстегивать одежду.
     - Тебя накажут, если ты вздумаешь не выполнить приказ, - напомнил вождь.
     - Меня все равно никто не захочет, - плакала она.
     - Встань прямо.
     Мужчины начали прищелкивать языками и хлопать в ладоши от удовольствия. Аксель одобрительно крякнул. У Ооны оказалась потрясающая фигура.
     Она была искренне удивлена всеобщим одобрением - ее всегда считали неинтересной.
     - Так мы оставим ее? - усмехнулся Отто.
     - Да! Да! - возбужденно вопили мужчины.
     Аксель выступил вперед, возвышаясь над Ооной.
     - Ты хорошая рабыня?
     - От нее не пахнет, как от остальных! - закричали в толпе.
     - Я постараюсь делать все, чтобы быть для вас самой лучшей рабыней, господин, - испуганно прошептала Оона.
     - Я хочу ее! - заявил Аксель.
     - Никто не возражает? - спросил Отто.
     Все вольфанги были согласны.
     - Встань туда, рабыня, - приказал Аксель, указывая на место рядом с другими женщина ми.
     - Да, господин, - ответила Оона, глядя на него с трепетом. Ее охватили чувства, каких она уже не надеялась никогда испытать, кроме как в мечтах или снах.
     - Приведите мужчину! - приказал Отто.
     К помосту подвели офицера. Его ноги были скованы цепью. Стук кузнечного молота, который слышал вождь прежде, доносился как раз из хижины, где заковывали офицера. Вокруг его бедер был обмотан кусок тряпки, слишком маленький, чтобы в нем можно было спрятать оружие. Офицер навытяжку застыл перед помостом.
     - Это рабыни, - сказал Отто, указывая на коленопреклоненных женщин.
     - По крайней мере, две из них, - возразил офицер.
     - Нет, все, - сказал Аксель.
     - Это правда? - спросил офицер у женщин.
     - Да, господин, - ответила бывшая продавщица.
     - Да, господин, - ответила бывшая судебный исполнитель.
     - Да, господин, - сказала третья женщина, рабыня Акселя, советника вождя.
     - А ты - раб? - спросил вождь у офицера.
     - Нет.
     - Я знаю.
     - Чего ты хочешь от нас? - спросил офицер.
     - Польза от женщин-рабынь очевидна, - усмехнулся Отто.
     - А я? - спросил офицер.
     - Ты будешь работать в поле, - сказал вождь, в упор глядя на офицера. - Со временем, думаю, ты будешь достоин корабля.
     - Я достоин тысячи кораблей, - возразил офицер.
     Мужчины изумленно присвистнули.
     - Кто это? - спросил Астубакс.
     - Твое имя, - обратился вождь к пленнику.
     - Я - Юлиан из рода Аврелиев, - гордо ответил офицер. Варвары переглянулись - это имя ничего им не говорило, как и другие имена далекой, таинственной Империи.
     - Знайте, рабы и пленники, - обратился Отто к стоящим на коленях женщинам и мужчине, - леса, окружающие нас, очень опасны. Они кишат зверями. Ваша безопасность, особенно по ночам, зависит от того, будете ли вы находиться внутри частокола. Вам некуда бежать. Здесь нет ни союзных войск, ни фортов Империи. Вы понимаете?
     - Понимаю, - ответил Юлиан из рода Аврелиев.
     - Понимаю, господин, - говорили по очереди рабыни, как только вождь переводил на них глаза.
     - Мы поговорим позднее, - сказал Отто Юлиану. Тот кивнул.
     - Этого пленника, - обратился Отто к одному из воинов, - по ночам следует держать в клетке. Днем пусть работает в поле - долго и тяжело.
     - Мы присмотрим за ним, вождь, - пообещал воин.
     - Уведите его, - приказал Отто.
     Офицера увели.
     - Вымойте этих грязных рабынь, - сказал Отто, указывая на бывшую продавщицу и бывшего судебного исполнителя. - И привяжите в хижине, пока не раскалится железо.
     - Да, вождь, - кивнул воин.
     - А теперь, - провозгласил Отто, поднимаясь с трона, - пусть начнется пиршество!
     - Прошу вас, не надо! - кричала бывший судебный исполнитель, пока две рослые женщины-вольфанги силой усаживали ее в лохань с холодной водой.
     Она вырывалась, но ее несколько раз с головой окунули в воду, чтобы отмыть грязь. Она вскочила, подняв брызги, но ее успокоили крепкой оплеухой, а потом обе женщины безжалостно заработали мочалками, ибо она была рабыней, а между свободными женщинами и рабынями отношения никогда не бывали дружескими. Рядом в лохани мыли бывшую продавщицу - дрожащую, визжащую и вырывающуюся прочь.
     Вскоре обеих рабынь извлекли из воды и поставили на колени спиной к столбам. Их связали так, чтобы руки обхватывали столбы.
     - Холодно! - крикнула бывший судебный исполнитель, но женщины уже ушли. Справа от нее стояла бывшая продавщица, а слева - Оона.
     Она оказалась у столба раньше, чем другие, так как ее не понадобилось мыть.
     Судебный исполнитель повернула голову.
     - Господин! - вскрикнула она.
     Перед ней с рогом в руках стоял Отто, вождь вольфангов.
     - Они искупали меня! - пожаловалась женщина.
     - Не хочешь ли ты, чтобы мы ставили клеймо на грязное тело? - возразил вождь.
     - Меня нельзя клеймить! - воскликнула она.
     - Смотри, - сказал он, указывая на жаровню, из которой торчали три рукоятки. Двое воинов суетились возле жаровни, разогревая ее.
     - Прошу вас, не надо, господин! - взмолилась она.
     - Слово «господин» очень естественно звучит из твоих уст, - заметил он.
     - Вы ведь знали об этом?
     - Да.
     - И давно вы узнали, что я рабыня? - осторожно спросила она.
     - С первой секунды, когда тебя увидел.
     - Откуда?
     - По твоему телу, походке, выражению лица.
     - Что это за клеймо? - в страхе спросила женщина.
     - Одно из обычных - цветок рабства.
     - Не надо меня клеймить, - заплакала женщина, - так я навсегда останусь рабыней. Об этом узнают все!
     - Но ведь ты рабыня, - возразил он. - Тебе пойдет цветок рабства. Больше ты не сможешь прятать от людей свою истинную сущность - за тебя об этом скажет клеймо.
     - Вы пощадите меня? - спросила она.
     - Аксель повесит свой диск на ее шею, - вождь указал на Оону.
     - А я?
     - Ее, - вождь указал на бывшую продавщицу, - возьму я.
     Продавщица безумными глазами взглянула на него.
     - А как же я, господин? - спросила бывший судебный исполнитель.
     - А что ты? - удивился вождь.
     - Пощади меня! - умоляла она.
     - Почему?
     - Я буду твоей рабыней! - она почти рыдала.
     - Ладно, пока я повешу тебе на шею свой диск, - неохотно сказал вождь.
     Она попыталась придвинуться к нему, но ее не пустили веревки.
     - У меня будет имя? - спросила она.
     - Нет, - отрезал вождь.
     - Господин! - в отчаянии вскрикнула она, но вождь уже ушел.
     Снаружи доносился шум пиршества. Женщина сквозь слезы смотрела на жаровню, полыхающую в полумраке.
     Астубакс присел на помост с рогом в руке, и вождь повернулся к нему.
     - Вождь, тебе понравился пленник? - осторожно начал хитрый Астубакс.
     - Да, нам очень повезло, что мы схватили его, - довольно откликнулся Отто.
     - Он будет в твоем плане?
     - Да, его присутствие может оказаться удачей для всех нас.
     - Этого я и жду, - нахмурился Астубакс.
     - Пей, веселись, - посоветовал ему Отто.
     - А что с рабынями?
     - Думаю, по крайней мере две из них будут участвовать в моем плане, но только между прочим, ведь они рабыни.
     - Аксель взял женщину по имени Оона, - будто невзначай заметил Астубакс.
     - А ты против, чтобы отдать ее Акселю, моему советнику?
     - Но разве я не советник моего вождя? - возразил Астубакс.
     - Ты внимательно смотрел на блондинку, которую зовут Эллин, - вспомнил Отто.
     - Какой мужчина не стал бы смотреть на нее?
     - Ты хочешь взять ее к себе в хижину? - спросил Отто.
     - Да! - живо обернулся к нему Астубакс.
     - Только, наверное, она незнакома с домашней работой, - напомнил ему Отто.
     - Я быстро научу ее плетью, - усмехнулся Астубакс.
     - Я отдам ее тебе через несколько дней, - пообещал Отто. - Она нравится тебе? - улыбнулся он, заметив ликование воина.
     - Да! - воскликнул Астубакс.
     - Она всего лишь рабыня.
     - Неважно, - ответил Астубакс.
     - Твой диск будет висеть на ее шее, но подожди несколько дней, - попросил Отто.
     - Да, вождь.
     - Выпей еще.
     - А что будет с той, черноволосой? - спросил Астубакс.
     - Пока я повешу ей на шею свой диск.
     - А потом?
     - Я не знаю, что с ней делать, - проговорил Отто.
     - Кажется, ты раздражен, вождь? - поинтересовался Астубакс.
     - Она недостойна быть рабыней.
     - Но она красива.
     - Да, - сердито подтвердил Отто.
     - За нее могут дорого заплатить, - заметил Астубакс.
     - Наверное, я продам ее, - решил вождь.
     Отто, вождь вольфангов, запрокинул голову и одним глотком осушил рог.
     Вскоре после этого послышался пронзительный крик боли, а через несколько минут - второй, похожий на первый. Третий крик раздался чуть позже.
     - Рабыням поставили клеймо, - заметил Астубакс.
     - Да, - кивнул Отто, вождь вольфангов.
     Безымянная черноволосая рабыня из глухой деревушки далекой планеты была загнана в хижину хозяина. Она упала на устланный тростником пол перед креслом. Хижина была просторной, ее крышу подпирало несколько столбов. В очаге горел огонь.
     Вождь сел в кресло, а она смотрела на него снизу вверх.
     - Подложи дров в огонь, - приказал он. Она разыскала дрова у стены хижины.
     - Довольно, - сказал он. - Встань на колени, - и он указал на место перед собой.
     Она повиновалась, положив руки на бедра, но тесно сжав колени.
     Он зло и раздраженно разглядывал рабыню. Женщина еще плотнее сдвинула колени. Он молчал.
     - Меня заклеймили, - вдруг сказала она.
     - Раздвинь колени! - рявкнул он.
     Она повиновалась, испытывая странное ощущение. На ее шее болтался на шнурке круглый кусочек кожи. Такой же диск висел на шее блондинки, посаженной в клетку.
     Рабыне Акселя тоже надели на шею диск хозяина. Аксель сам связал ей руки за спиной и повел на веревке к себе в хижину. Оона боязливо шла за ним, но не упиралась.
     - Ты не боишься принадлежать такому человеку? - спросила ее черноволосая рабыня, когда их согнали вместе после клеймения.
     - Лучше один час принадлежать такому человеку, чем всю жизнь провести со слабаком, - возразила Оона.
     Затем ее поставили на ноги, и Аксель надел ей на шею диск и связал руки за спиной.
     - Не забудь, - напомнил вождь, - что сначала она не подчинилась приказу.
     - Я помню, вождь, - отозвался Аксель.
     Черноволосая женщина похолодела, поняв, что Оону накажут за ее проступок. Она не сомневалась, что урок окажется полезным. При одной мысли об этом уроке она сама и блондинка пришли в ужас, поняв, что эти мужчины не похожи на их бывших знакомых, которыми можно было с легкостью играть. Аксель увел женщину к себе. Вскоре издалека раздался свист плети - он звучал резко, но недолго. Женщины поняли, что Аксель без ума от своей рабыни. Он хотел только дать ей понять, каким будет наказание, если она не угодит ему. Аксель хотел быть добрым к своей рабыне, но не слишком - ей не следовало забывать, что она рабыня. Ее надо было держать в строгости.
     Затем вождь приказал обеим женщинам встать и надел каждой на шею свой диск. Этот диск и теперь висел на груди черноволосой рабыни, и она не осмеливалась дотронуться до него.
     Она удивилась, когда вождь приказал Янине отвести блондинку в клетку и запереть ее там. Но еще сильнее она удивилась, когда вождь схватил ее за плечо и втолкнул в свою хижину. Теперь они сидели вдвоем - Янине вождь запретил входить, приказав уйти в маленькую хижину, где трех рабынь держали во время пиршества. Янине явно не хотелось уходить, и черноволосая женщина насмешливо улыбнулась, о чем впоследствии пожалела. Она все же чувствовала испуг: еще никогда ей не приходилось оставаться наедине с мужчиной, особенно как рабыне с господином.
     - Прошло уже много времени с тех пор, как состоялся суд, - задумчиво проговорил Отто, - и с тех пор, как я был в цирке.
     - Да, господин, - согласилась она.
     Где-то снаружи, за частоколом раздался угрожающий рык - вероятно, в деревню забрел какой-то хищный зверь. Рабыня съежилась.
     - Это лесной лев, - сказал вождь. - Ты относилась ко мне пренебрежительно и жестоко, - продолжал он. - На арене ты приказала связать меня, на корабле пыталась пожаловаться на меня Палендию.
     Снаружи снова раздался рык.
     - Ты хочешь, чтобы тебя вышвырнули за ограду? - спросил вождь.
     - Нет, господин! - вскрикнула она.
     - Таких, как ты, надо не скармливать львам, а оставлять на пищу фильхенам. («Фильхенами» называли мелких всеядных прожорливых грызунов. Они жили в норах.)
     - Прошу вас, не надо, господин, - едва слышным голосом попросила она.
     - Ты ничтожество, - сказал вождь.
     - Да, господин.
     - Ты хорошо выглядишь сейчас, стоя голой на коленях перед мужчиной. Тут твое место, - грубо сказал он. - Я презираю тебя:
     - Господин? - недоуменно спросила она.
     - Когда-то я считал, что ты сможешь стать достойной рабыней, - продолжал он.
     - Не понимаю... - она увидела, что вождь разматывает длинный сыромятный ремень.
     - Подними руки и сдвинь запястья, - потребовал он.
     Она смотрела, как он связывает ее запястья, оставляя длинный свободный конец ремня - как на руках рабыни Акселя. Ее поставили на колени лицом к столбу и привязали к нему.
     - Ты ведь фригидна, да? - презрительно спросил он.
     - Не знаю, господин.
     - Плеть хорошо объясняет женщинам, что быть холодными нельзя.
     - Я не считаю себя холодной, господин!
     - Неужели? - деланно удивился вождь.
     - Попробуй меня, - сдавленно попросила она.
     - Попробовать тебя? - изумился он.
     - Да! У меня какое-то странное чувство - такого я никогда не испытывала или, по крайней мере, не с такой силой. Я не считаю себя фригидной, я хочу быть в руках своего господина!
     - Ты, судебный исполнитель, женщина с Тереннии, хочешь оказаться в руках господина? - недоверчиво переспросил он.
     Неожиданно беспомощно и жалко она прильнула к столбу.
     - Да, - хрипло умоляла она, - да!
     - А ты не думаешь, что я поставил тебя к столбу только для того, чтобы выбить из тебя всю дурь? - с затаенной угрозой спросил он.
     - Вы будете бить меня? За что?
     - Ты была рабыней по закону, когда подчинилась мне в темноте, на «Аларии», - объяснил он. - Но я не стал напоминать о твоем рабстве. Я продолжал уважать тебя, относиться к тебе так, как к свободной женщине из сословия хонестори, даже патрицианке, и только поэтому не стал завязывать тебе рот - я взял с тебя обещание молчать. Но ты солгала мне. Я поплатился, поверив твоему слову. Ты закричала, и нас обнаружили варвары. Нас всех могли перебить. Ты вела себя как предательница и лгунья!
     - Господин... - попыталась оправдаться она.
     - Тебя надо убить как солгавшую рабыню! - бешено крикнул он.
     Она забилась в ужасе.
     - Тогда я понял, что ты недостойна, что ты более ничтожна, чем самая презренная из рабынь.
     - Не бей меня! - зарыдала она.
     - Ты будешь наказана, ничтожная тварь! - рявкнул он.
     Но он ударил рабыню всего несколько раз и в ярости отшвырнул плеть. Одним взмахом ножа он перерезал ремень, и рабыня соскользнула по столбу на пол.
     Вождь вернулся к креслу и устало упал в него.
     Рабыня распростерлась у столба. Она не могла поверить тому, что с ней произошло.
     До сих пор ее никто не бил, кроме женщин, которые вымыли ее в деревянной лохани. А теперь она, избитая рабыня, лежала на жестком тростнике.
     - Я уже наказана, не правда ли, господин? - наконец осмелилась спросить она.
     - Твое наказание еще даже не началось, - отрезал вождь.
     Она встала на четвереньки, подползла поближе и попыталась поставить ногу вождя к себе на голову.
     - Рабыня умоляет своего господина простить ее, - пролепетала она.
     Вождь досадливо отдернул ногу.
     - Прошу вас, дайте мне возможность угодить вам...
     Он не ответил.
     - Разве мое тело вам безразлично?
     Она сказала так, ибо в своей наивности считала, что для вождя важнее всего ее красивое тело, а не нежная чувственная женственность и безграничная покорность рабыни. Она не знала, что истинная глубина ее рабства заключена в ее сердце и чреве, в ее мыслях, преданности, тепле, любви, желании самоотверженно служить господину, полностью отдаться ему, делать все, что ему угодно. То, что ее тело было красивым, возбуждающим и притягательным, радовало ее, казалось, помогало выразить внутреннее рабство и любовь, ибо с первого момента, как она увидела на Тереннии этого громадного, свирепого мужчину, она страстно пожелала, чтобы он хотел ее, заботился о ней, был внимателен и в то же время безжалостно надел бы на нее цепи, чтобы завладеть ею.
     - Позвольте услужить зам, - попросила она еще раз, уже ни на что не надеясь.
     - Разве женщина с Тереннии может знать, как надо служить мужчинам?
     - Научите меня, - умоляла она.
     - Отведай плети и научишься, - сердито оборвал ее вождь.
     Она понурилась.
     - Неужели ты считаешь, что я привел тебя сюда, чтобы ты услужила мне?
     Она удивленно подняла голову.
     - Я привел тебя, только чтобы наказать и унизить.
     - Позвольте доказать, что я такая, какой вы бы хотели видеть меня... - робко начала она.
     - Какая же ты? - насмешливо спросил вождь.
     - Я рабыня, господин.
     - Да, но какая рабыня?
     - Любящая рабыня, которая станет служить вам каждой частицей своего тела, всей собой без остатка!
     - Умная рабыня, - иронически протянул вождь и вдруг крикнул: - Рабыня-лгунья!
     Удар обрушился на ее лицо. Женщина упала на колени, вытирая губы руками. Глядя на вождя, она неожиданно испытала еще более странное чувство - смесь страха и ненависти, отчаяния, желания и беспомощности.
     - Я... не понимаю, что со мной, - зарыдала она, - я ничего не могу с собой поделать... Ну накажите меня как ненавистную, презренную женщину! Избейте меня! Ведь вы недовольны мной? Я не угодила вам? Так накажите меня, как следует накажите! Изнасилуйте, сломайте меня! Покажите, что я женщина - так, чтобы я в этом больше не сомневалась. Заставьте меня просить о милости! Но только не пренебрегайте мной!
     - И что же это за чувство? - невозмутимо спросил вождь.
     - Я думаю... что я... возбуждена, господин.
     - Да, - усмехнулся вождь, - даже такая женщина, как ты - тщеславная, низкая, ничтожная, презренная, с диском рабыни на шее - может почувствовать себя возбужденной!
     На нее опять нахлынули потоки любви, беспомощности и уязвимости.
     - Я вся ваша, господин. Прошу вас, сжальтесь! - простонала она.
     Она поднялся с кресла и стремительно прошел к двери.
     - Янина! - позвал он. - Янина!
     Янина мгновенно появилась у двери. Вождь указал на черноволосую рабыню, на четвереньках стоящую перед его креслом.
     - Убери эту суку с глаз моих долой, - приказал он, - посади ее в клетку.
     Янина сняла со стены плеть и подошла к рабыне. Взмах - и рабыня завизжала от боли.
     - Уходи! - прикрикнула Янина, подгоняя поспешно выползающую рабыню. - Нет, не вставай! Убирайся отсюда на четвереньках!
     - Да, госпожа! - рыдала рабыня.
     Подгоняемая ударами, она быстро очутилась перед дверцей тесной, но крепкой клетки. Она вползла в нее, и дверца тут же захлопнулась, а в петли легли два тяжелых засова.
     Стоя на коленях, вцепившись в прутья клетки, рабыня умоляюще взглянула на Янину.
     - Прежде ты смеялась надо мной, когда думала, что останешься с господином, - издевательски произнесла Янина. - А теперь над тобой посмеюсь я!
     - Простите, госпожа! - взмолилась рабыня.
     - Янина! - позвал вождь, и она опрометью бросилась к нему.
     Рабыня в клетке упала на пол. Ей было холодно. Она заплакала.
     
    Глава 20
     
     За грубым столом в хижине вождя сидело четверо мужчин - Отто, вождь, и его советники: унылый циник и пессимист Астубакс, суровый мудрый Аксель и офицер Юлиан из рода Аврелиев.
     У задней стены хижины блондинка Эллин, которая некогда была продавщицей на «Аларии», и черноволосая, пока безымянная рабыня стояли на коленях перед Яниной. Другая рабыня лежала обнаженной на шкурах в хижине Акселя, как ей и было приказано, дожидаясь возвращения своего господина. Рабыню звали Оона - это имя осталось за ней с прежней жизни.
     - Еда готова, - произнесла Янина, - пора подавать ее.
     - Мы не знаем, как прислуживать мужчинам, - робко произнесла Эллин.
     - Прошу, научите нас, госпожа, - добавила черноволосая рабыня.
     - Главное для вас - быть настоящими рабынями, - объяснила Янина.
     - Принеси еду, - приказал вождь.
     - Да, господин, - отозвалась Янина.
     Янина была в скромной одежде женщин-вольфангов с длинными рукавами, высоким воротом и подолом, доходящим до щиколоток. Две ее подчиненные, блондинка и брюнетка, были в импровизированных кебах - одежде, в которой сама Янина стояла у столба во время состязаний на «Аларии».
     - Несите блюда, - сказала Янина.
     Обе рабыни поднялись, взяли огромные деревянные блюда и принялись накрывать на стол.
     Астубакс коснулся руки блондинки, которая ставила блюдо перед ним. Та испуганно отдернула руку, но тут же опомнилась - ведь она была рабыней. Она дрожала, так как еще не привыкла к ласкам господина. Но Эллин была умна и понимала, почему Астубакс поглядывает на нее. Когда в хижину вошли свободные мужчины, Янина приветствовала их поклонами. Низшие рабыни в своих открытых кебах стояли на коленях, прижавшись головами к полу. Когда вошел офицер, который теперь не был закован в цепи и облачен в длинную тунику из ткани, брюнетка осмелилась взглянуть на него, но быстро отвела глаза. Она густо покраснела: впервые офицер видел ее в качестве рабыни.
     - У вас нет передатчика? - спросил офицер у вождя.
     - Нет, - покачал тот головой, - но у дризриаков и ортунгов передатчик будет. Ты сможешь управляться с ним?
     - Думаю, да, - кивнул офицер. - Их передатчики либо похищены с имперских кораблей, либо скопированы по нашим образцам. По крайней мере, я сумею передать короткое сообщение.
     - Налей, - приказал Отто, поднимая рог, и черноволосая рабыня поспешила услужить ему.
     Отто осушил рог и отложил его в сторону.
     - Мне кажется, этот план зависит от множества случайностей, - заметил офицер.
     - От некоторых, а главным образом - от законов чести, - ответил вождь.
     - Честь - хрупкая тростинка, на которую опираются надежды.
     - Мы будем иметь дело не с людьми из Империи, - возразил Отто.
     - Когда-то и мы имели понятие о чести, - вздохнул офицер.
     - Очень важно время, - сказал Отто. - Мы должны выиграть время. Ясно, что дризриаки не приняли разрыв с ортунгами.
     - Вы надеетесь выиграть время за счет того, что вы называете «вызовом»? - спросил офицер. Отто кивнул.
     Отто взглянул на черноволосую рабыню. Она красиво выглядела в своем кебе, осторожно переступая босыми ступнями по устланному тростником полу хижины. Робко и вопросительно она подняла флягу, которую держала в руках, думая, что вождь хочет пить. Но тот отвернулся.
     - Все будет разворачиваться с бешеной скоростью, как только удастся воспользоваться передатчиком для отправки сообщения, - заверил офицер.
     - Отлично, - кивнул Отто.
     - Что такое «передатчик»? - озадаченно спросил Астубакс.
     - Это устройство, которое позволяет переговариваться людям, находящимся далеко друг от друга, - объяснил офицер.
     - Должно быть, надо говорить очень громко, - заметил Астубакс.
     - Конечно, вы понимаете, что я попытаюсь связаться с имперскими кораблями? - спросил офицер.
     - Я рассчитываю на это, - усмехнулся Отто.
     - И вы не боитесь?
     - Это входит в мой план.
     - Но дризриаки, несомненно, перехватят сообщение, - уточнил офицер.
     - Да, - кивнул Отто, - они должны быть гораздо ближе к нам, чем любой имперский корабль.
     - Вам не отказать в изобретательности, - восхищенно проговорил Юлиан.
     - У вождя длинные мысли, - подтвердил Аксель.
     - Хватит об этом, - прервал Отто.
     - Какое оружие у вас есть? - спросил офицер.
     - Винтовка и револьвер с «Аларии», - ответил Отто, - но они незаряжены.
     - И еще револьвер, отнятый у меня в лесу, - напомнил офицер.
     - Там всего один заряд, - усмехнулся Отто.
     - Знаю, - кивнул офицер.
     - Рабыня! - позвал Отто, и брюнетка торопливо подошла к нему. - Повернись спиной.
     Она повиновалась.
     - Не возражаешь? - спросил Отто у офицера.
     - Нет, конечно, нет.
     Вождь развязал кеб и бросил его в сторону, приказав рабыне повернуться к нему лицом. Он поднял рог.
     - Налей.
     - Да, господин, - ответила рабыня.
     - Я бы тоже выпил, - произнес офицер.
     - Да, господин, - и рабыня наполнила его рог.
     - Она недурна, - произнес вождь. - Как ты думаешь?
     - Согласен.
     - Ты хочешь взять ее на ночь? - спросил вождь. - Я пришлю ее к твоей хижине на четвереньках, с хлыстом в зубах.
     Девушка молча, перепуганными глазами смотрела в лицо вождя, начиная дрожать. Конечно, она знала, что господин может предложить ее кому угодно и когда угодно.
     - В другой раз, - отказался офицер. - Завтра мне рано вставать - предстоит тяжелый день в поле.
     - Я слышал, ты хорошо работаешь, - заметил Отто.
     - Вы же видели мою работу.
     - Вождь! - крикнули со двора.
     - Входи, - позвал Отто.
     Вошел один из вольфангов с голубем в руках. Он положил птицу на стол, и Астубакс снял с ее левой лапки узкую полоску кожи с письменами.
     - Что это значит? - спросил Отто.
     - Ортунги будут здесь завтра, - сказал Астубакс.
     
    Глава 21
     
     - Ты хорошо накормил нас, - благосклонно произнес Хендрикс, посыльный ортунгов.
     Отто склонил голову в ответ на этот комплимент.
     - Железо, меха и кожи, сложенные здесь, и зерно во дворе гораздо лучше, чем мы ожидали, - добавил Гундлихт, второй посыльный.
     - Но мы привезли с собой и цепи, - лениво продолжал Хендрикс, - и не хотим уносить их просто так.
     - Сколько женщин вы хотите? - спросил Отто.
     - Соберите своих женщин голыми за частоколом, всех до единой, - приказал Хендрикс, - мы выберем пятьдесят.
     - Пятьдесят! - воскликнул Астубакс.
     - Вы прячетесь в лесах, - объяснил Хендрикс, - рынки переполнены - из-за войны много женщин попало в рабство. Нам нужно больше, чтобы возместить убытки. Да и перевозка обходится недешево.
     - Пятьдесят - это слишком много, - возразил Астубакс.
     - Мы оставим вам достаточно, чтобы наплодить детей, - усмехнулся Хендрикс.
     - Вольфанги плодятся, как фильхены, - добавил Гундлихт.
     Астубакс вскочил. Но револьвер, выдернутый Гундлихтом из кобуры, нацелился ему прямо в сердце.
     - Почему вы говорите с Астубаксом, а не со мной? - спросил Отто.
     Астубакс сел на место. Гундлихт сунул револьвер в кобуру.
     - Он всегда говорит за вольфангов, - объяснил Хендрикс.
     - А я - вождь вольфангов.
     - У них нет вождя, - удивился Гундлихт.
     - Я - вождь, - повторил Отто.
     - Поскольку ты приготовил обильную дань, хорошо накормил нас и напоил добрым пивом, - заявил Хендрикс, - мы готовы не обращать внимание на то, что ты называешь себя вождем.
     - Я вождь, - еще раз сказал Отто.
     - Лучше забудь об этом.
     - Нет.
     - Мы не разрешаем вольфангам выбирать вождей, - наставительно произнес Хендрикс.
     - Не хотите ли посмотреть женщин нашей деревни? - предложил Отто.
     - Почему бы и нет? - осклабился Хендрикс.
     Предложение явно было примирительным, попыткой загладить вину и смягчить напряженную ситуацию. Разве таких вольфангов стоило бояться!
     - Хо! - крикнул Отто.
     Воины вошли в хижину и расстелили шкуры на полу. Хендрикс и Гундлихт с интересом наблюдали за ними.
     - Хо! - опять скомандовал Отто, и в хижину ввели гибкую, стройную блондинку. Она встала на шкуры перед мужчинами. Блондинка была одета в длинное облегающее платье из домотканого полотна. Хендрикс и Гундлихт подались вперед.
     Блондинка спустила платье с плеч и дала ему упасть на пол. Оба посыльных восхищенно причмокнули. Блондинка легла на шкуры слева от мужчин, лицом к ним.
     - Хо! - еще раз крикнул Отто, и вторая женщина, очаровательная брюнетка, вошла и грациозно обнажилась перед мужчинами. Она тоже легла на шкуры справа от мужчин.
     Отто отдал приказание еще раз, и вошла Янина. Остановившись в нескольких футах от мужчин, она отвернулась и сбросила одежду.
     - Повернись! - возбужденно крикнул Хендрикс. Рабыня робко повернулась и застыла с опущенной головой, слегка отставив ножку в сторону и приподняв бедро.
     - Ближе! - крикнул Хендрикс. Гундлихт сглотнул слюну.
     Янина была опытной рабыней. Она плавно опустилась на шкуры посредине и взглянула на блондинку, подавая ей сигнал.
     Астубакс почти стонал от удовольствия.
     Эллин теперь была обучена и вышколена Яниной, но она и сама знала, как доставить мужчине удовольствие. Теперь, в рабстве, ее сексуальность проявилась полностью. Как рабыне, ей больше не приходилось ни подавлять свою сексуальность, ни бояться ее; она не испытывала ни беспокойства, ни вины. Теперь она радостно выражала ее, открываясь вся целиком. Ее движения были уверенными, она манила к себе, медленно изгибаясь на шкурах.
     Наконец, она соблазнительно выгнулась, как могла бы сделать на помосте, на невольничьих торгах, слыша приказания и сознавая себя необычайно притягательной и желанной, Янина подала знак брюнетке, и та, коротко взглянув на вождя, тоже принялась изгибаться на шкурах.
     Все ее движения демонстрировали бесстыдную, рабскую покорность и она делала все это только для одного человека - для вождя. Бывший судебный исполнитель, а ныне обнаженная рабыня, она лежала на шкурах перед своим хозяином, выгибаясь, замирая, поворачиваясь, демонстрируя свои прелести в самом лучшем, притягательном виде. На мгновение ее глаза встретились с глазами вождя, но этого никто не заметил. «Я твоя, - откровенно говорили глаза рабыни, - умоляю, сжалься надо мной!»
     - Замечательно! Великолепно! - выдохнули в один голос Хендрикс и Гундлихт.
     Брюнетка легла на живот и опустила голову, тяжело дыша. Последней соблазняла посыльных Янина.
     - Восхитительно! - кричали мужчины, уставясь на нее вытаращенными глазами.
     Янина кокетливо села перед ними, обхватив гибкими пальцами левое колено.
     - Разве такие женщины не стоят десяти обычных? - спросил Астубакс.
     - Не надейся, что мы возьмем меньше пятидесяти, - отрезал Хендрикс.
     - Но эти трое войдут в число пятидесяти, - добавил Гундлихт.
     - Но разве обычные свободные женщины не меняются самым поразительным образом, лишь только они становятся рабынями? - спросил вождь.
     - Конечно, - кивнул Хендрикс.
     Астубакс сжал кулаки.
     - Мы берем этих троих и еще пятьдесят самых красивых из ваших женщин, - решил Хендрикс.
     - Это будет уже пятьдесят три, - заметил Астубакс.
     - Верно, - ухмыльнулся Хендрикс.
     - Эти трое, - сказал Гундлихт, указывая на рабынь на шкурах, - уже носят клеймо.
     - Одна, в центре, носит его давно, - объяснил Отто, - а двух других мы заклеймили вашими клеймами.
     - Спасибо, вы избавили нас от лишних хлопот, - усмехнулся Хендрикс.
     - Тебе понравилась блондинка? - спросил Отто у Хендрикса, старшего из двух посыльных.
     - Да, - кивнул тот.
     Астубакс, я отдаю ее тебе.
     - Спасибо, вождь! - воскликнул Астубакс.
     Хендрикс изумленно уставился на вождя.
     - Поспеши к своему господину, - приказал Отто Эллин.
     Та быстро повиновалась, подбежала к Астубаксу и встала на колени, заискивающе глядя на своего господина. Она не знала, какой он человек, только твердо помнила, что полностью принадлежит ему. Она наклонилась и поцеловала ему ноги.
     - Это шутка? - наконец выговорил Хендрикс.
     - А остальные две рабыни - мои, - заключил Отто, - они будут носить мой диск.
     Янина благодарно взглянула на вождя, как и маленькая, беспомощная обнаженная брюнетка.
     - Не понимаю, - проговорил Гундлихт.
     - Я проявил гостеприимство, - добавил Отто, - а теперь вам пора возвращаться к себе в лагерь.
     - А как же женщины и дань? - растерянно пробормотал Хендрикс.
     - Дани больше нет, - объяснил Отто. - Мы собрали здесь лучшие меха и все прочее только, чтобы показать вам, как богаты вольфанги. Мы могли бы платить отличную дань, если бы не передумали. Но мы передумали ее платить.
     - Значит, никакой дани? - недоверчиво спросил Хендрикс.
     - Никакой, - подтвердил Отто.
     - Кажется, - обратился Хендрикс к Гундлихту, - вождь вольфангов зажился на свете.
     - Прежде, чем выстрелить, - предупредил Отто, глядя на револьвер в руке Гундлихта, - оглянитесь по сторонам.
     Слева на посыльных была направлена телнарианская винтовка. Остальные вольфганги отошли за линию огня, поскольку выстрел мог бы снести стену хижины. Неподалеку стояли двое воинов с мощными револьверами.
     - Мы уничтожим ваши деревни, все до единой, - пригрозил Хендрикс.
     - Но до этого вы оба умрете, - напомнил Отто.
     - Откуда вы взяли оружие?
     - Из наших арсеналов, - ответил Отто.
     - Оно незаряжено, - пренебрежительно усмехнулся Хендрикс. - Это бесполезные железки. В них нет зарядов.
     - Дай мне револьвер, - сказал Отто, протягивая руку к одному из воинов. Конечно, он знал, какой револьвер следует выбрать. Отто прицелился в голову Хендрикса, и тот мгновенно покрылся потом.
     - Мне выстрелить? - спросил Отто.
     - Как хочешь, - дрогнувшим голосом ответил Хендрикс.
     Вождь отвел револьвер и направил его в пол хижины. Он нажал на курок, и огненная полоса пролегла между Яниной и брюнеткой. Обе женщины вскрикнули и отшатнулись. Посреди пола осталась глубокая, узкая дымящаяся щель. Огонь прожег шкуры, тростник и ударил в земляной пол. По краям щели еще догорали искры, неподалеку валялись отлетевшие оплавленные камешки, которые уже остывали. По хижине распространился сильный запах паленого волоса от шкур. Конечно, вождь израсходовал единственный заряд, оставшийся в револьвере офицера. Он вновь прицелился в голову Хендрикса.
     - Так мне выстрелить? - спросил он.
     - Нет, - с трудом выдавил Хендрикс.
     Отто протянул револьвер одному из воинов.
     - Передай своему господину, Ортогу, принцу Дризриакскому, который называет себя королем Ортунгена, весточку от меня, - решительно продолжал Отто. - Скажи, что от вольфангов он больше никогда не дождется дани, а если желает примириться, пусть пошлет нам дары - золото, оружие и женщин. Тогда мы посмотрим, стоит ли жить с ним в мире.
     - Какой еще мир? - воскликнул Хендрикс. - Алеманны и вандалы непримиримо враждуют десятки тысяч лет!
     (Следует напомнить, что дризриаки были одним из племен алеманнов, которых, не считая ортунгов, было одиннадцать. Вольфанги же были одним из пяти племен народа вандалов. Самым большим и воинственным племенем вандалов некогда считались отунги, но оно было перебито в войнах, а его остатки рассеялись по Империи - иногда в качестве изгнанников, либо - федератов).
     - Как хочешь, - пожал плечами Отто. Хендрикс и Гундлихт поднялись.
     - Прежде, чем уйти, оставьте свое оружие, - приказал Отто.
     Посыльные переглянулись, а потом раздраженно расстегнули пояса с кобурами и передали их одному из воинов.
     - Это еще не все, - остановил их Отто, когда посыльные уже подходили к двери. Они в ярости обернулись. - Отто, вождь вольфангов, вызывает на поединок Ортога, вашего вождя, который называет себя королем Ортунгена.
     - Ты спятил, - хмуро сказал Хендрикс.
     - Мы уничтожим всю вашу планету, - пригрозил Гундлихт.
     - Я вызываю его на бой, - повторил Отто. - Один на один, как в старые времена.
     - Поединки не устраиваются уже тысячу лет, - возразил Гундлихт.
     - Вызов брошен, - настаивал Отто.
     - Вожди не рискуют.
     - Пусть выберет кого-нибудь вместо себя, - предложил Отто.
     - Что за чепуха, - ухмыльнулся Хендрикс.
     - Разве вольфанги не признаны племенем народа вандалов, чья законность неоспорима? - спросил Отто. - А кто такие ортунги? Они существуют?
     - Перед алеманнами и всеми варварскими племенами можно установить легитимность племени, - сказал Гундлихт.
     - Конечно, - кивнул Отто. - Но если вольфанги, племя вандалов, признает ортунгов законным племенем алеманнов, кто осмелится отрицать это?
     - Ты искушаешь нас, - вздохнул Хендрикс.
     - Передай вызов, - потребовал Отто, но Хендрикс отрицательно покачал головой. - Скажи по чести, как ты можешь отказаться передать его?
     - Я не могу, - скорее с сожалением произнес Хендрикс.
     - Почему?
     - Его ничем нельзя оправдать.
     Отто подал знак Акселю, и тот принес узел одежды. Отто осторожно развернул его, вынул позвякивающие женские украшения, а другой рукой встряхнул платье, и все это показал посыльным.
     - Узнаешь?
     - Это украшения и одежда принцессы Геруны! - воскликнул Хендрикс.
     - На «Аларии» я надел все это на рабыню, вот эту рабыню! - Отто указал на Янину, которая сжалась на полу, совсем не довольная таким поворотом дела.
     - Ты осмелился надеть их на рабыню! - оскорбленно вскричал Хендрикс.
     - Это верно, рабыня? - спросил Отто у Янины.
     - Да, господин! - робко ответила она.
     - На эту клейменую суку?! - вопил Хендрикс.
     - Да. А сама принцесса Геруна шла передо мной, нагая, с завязанным ртом, на веревке. Она шла по коридорам «Аларии», как простая рабыня, перед сотнями воинов Ортога!
     - Нет! - простонал Хендрикс.
     - Наверное, ты слышал сплетни на своих кораблях - в залах, каютах, барах? - спросил Отто. - Об этом шепчутся даже ваши корабельные рабыни.
     Хендрикс и Гундлихт переглянулись.
     - Передай это Ортогу, - сказал Отто, протягивая вещи. - Пусть они послужат доказательством моей правоты. И скажи ему, что его сестра лучше всего выглядит без этой одежды - голой, какой я видел ее у своих ног.
     - Пес! - вскричал Хендрикс.
     Отто бросил ему узел измятой и запачканной одежды с завернутыми в нее украшениями.
     - Передай вызов!
     - Обязательно передам! - решительно ответил Хендрикс.
     - А также мои приветствия принцессе Геруне, - усмехнулся Отто. - Скажи ей, что я нахожу ее тело вполне подходящим для рабыни и надеюсь когда-нибудь вновь увидеть ее у своих ног.
     - Пес! Пес! - шипел Гундлихт.
     Он шагнул вперед, но вольфанги тут же окружили его плотным кольцом.
     - Пойдем, Гундлихт, - позвал Хендрикс. - Такие оскорбления можно смыть только кровью, с оружием в руках.
     Посыльные резко повернулись и вышли.
     - Что, не захотелось брать дань? - насмешливо закричали им вслед.
     - Ну вот и все, - вздохнул Астубакс.
     - Ты и правда пес? - усмехнулся Аксель.
     - Когда-то был им, - ответил Отто, - а теперь я Отто, вождь вольфангов.
     - Они и правда могут уничтожить нашу планету, - задумчиво произнес Астубакс.
     - Этим они не смоют собственный позор, - возразил Отто.
     - Да, - кивнул Аксель, - чтобы избавиться от такого позора, мало уничтожить целую планету.
     
    Глава 22
     
     - Здесь отличные леса, - проговорил Юлиан.
     Он, вождь, Астубакс, Аксель и четверо рабынь, которые несли еду и питье, вскарабкались на плоскую вершину скалы, откуда несколько дней назад вождь - тогда еще просто боец, гладиатор, - рабыня Янина, Астубакс, Аксель и несколько воинов видели знак ортунгов, выжженный среди лесов. Пожарище чернело среди зелени, напоминая клеймо.
     Отто взглянул в небо, где виднелись только пышные облака.
     - Мы ничего не слышали уже несколько дней, - сказал он. - Интересно, дошел ли твой сигнал? - он повернулся к Юлиану.
     - Он прошел, я уверен, - ответил Юлиан.
     - Но все было так тихо, - возразил Астубакс. - Я ничего не слышал.
     - У имперского флота и дризриаков слух гораздо тоньше, - заверил его Юлиан.
     Астубакс поежился.
     - Оставьте нас, - приказал Отто.
     Все начали спускаться по тропе, оставив вождя наедине с Юлианом.
     - Когда прибудут имперские корабли, ты, конечно, будешь свободен.
     Юлиан кивнул.
     - А рабыни останутся здесь, - продолжал Отто.
     - Конечно, - согласился Юлиан. - Они же рабыни. Мы чтим закон.
     - Империя удивительна, - задумчиво проговорил Отто, - я преклоняюсь перед ней.
     - Она простирается на целые галактики, - подхватил Юлиан. - Это самое величественное государство всех времен! Оно не должно погибнуть.
     - Империя вечна, - сказал Отто. - Она всегда была и всегда будет.
     - Еще задолго до Империи, - проговорил Юлиан, - у ее истоков стоял мой род.
     - Ты любишь Империю, - заметил Отто.
     - Ей угрожает опасность.
     - Она непобедима.
     - Но ее следует защищать, - возразил Юлиан.
     - Да, тогда никакой опасности не будет.
     - Надо найти бесстрашных, истинных мужчин, чтобы защитить ее.
     - Империя не нуждается в защите, - настаивал Отто.
     - Империи угрожает натиск варваров, - объяснил Юлиан. - А граждане озабочены только своими привилегиями, богатством и совсем забыли об обязанностях и долге.
     - Защитники всегда найдутся, - ободряюще произнес Отто.
     - Это должны быть мужчины, способные противостоять варварам, - продолжал Юлиан. - Такие же жестокие и воинственные, как их враги.
     - Варвары будут сражаться с варварами? - догадался Отто.
     - Они будут сражаться за Империю, а не против нее, - пояснил Юлиан.
     - Ты хочешь позвать волков, чтобы защитить овец?
     - Это рискованно, - согласился Юлиан, - но я не вижу иного выхода. Овцы не могут защищаться сами.
     - Почему ты говоришь со мной об этом? - спросил Отто.
     - Ортог считал тебя отунгом.
     - Верно.
     - Мне хотелось узнать, кто такие отунги, - проговорил Юлиан, с любопытством разглядывая своего собеседника. - Наверное, и тебе это интересно?
     - Да.
     - Отунги из народа вандалов трижды терпели поражение в восемнадцатой имперской войне, при правлении Гальбана. Большинство их погибло. Остатки пленников разбросали по всей галактике. Наследников самого воинственного и опасного клана эльбов высадили на отдаленную и совершенно необжитую планету.
     - С какой целью?
     - Чтобы возделывать землю для Империи. Разве не удивительно, что рукам воинов, привыкших держать копье и меч, пришлось взяться за косу и плуг, чтобы выращивать хлеб для своих завоевателей? Но у меня есть причины верить, что эти люди, если они выжили, сохранили традиции - они рассказывали свою историю в песнях, воспевая воинские подвиги героев.
     - Они ничего не забыли?
     - Нет.
     - Странно, - медленно проговорил Отто.
     - Интересно, останемся ли мы в живых, - сказал Юлиан, глядя на небо.
     - Не знаю, - пожал плечами Отто.
     - Алеманны многочисленны, - вздохнул Юлиан. - В Империи их боятся.
     - Империи некого бояться, - возразил Отто.
     - А знаешь, как в Империи называют алеманнов? Аатами.
     - Этого я не знал, - удивился Отто.
     - На «Аларии» ты победил Ортога из народа аатов, или алеманнов.
     - В следующий раз он не станет драться со мной, а выберет опытного бойца, - заметил Отто. - Боец решит драться тем оружием, которым я не владею.
     - Но ты уже победил Ортога в поединке, - напомнил Юлиан. - Варвары понимают и уважают это. Такая победа значит больше, чем борьба в космосе за тысячу миль друг от друга.
     - Отто пожал плечами - гражданин Империи был, несомненно, прав.
     - Где ты вырос? - спросил Юлиан.
     - В маленькой деревушке близ фестанга Сим-Гьядини, в горах Баррионуэво.
     - На какой планете?
     - На планете Тангара.
     - Как раз на нее и были высажены остатки самого воинственного и опасного клана эльбов, - сказал Юлиан.
     - Интересно, - усмехнулся Отто.
     - Кроме того, на эту планету высадили самого короля отунгов, который происходил из клана эльбов. Если мы выживем, я хотел бы отправиться с тобой на Тангару и разузнать, кто ты такой.
     - Почему?
     - Империи нужны такие люди, как ты, - просто сказал Юлиан.
     - А что, если я окажусь отунгом?
     - На это я и надеюсь.
     - Брат Вениамин из фестанга Сим-Гьядини может знать что-нибудь о моем происхождении, - вспомнил Отто.
     - Это идея, - кивнул Юлиан.
     Они спустились со скалы и присоединились к своим спутникам.
     Все мужчины, кроме Юлиана Аврелия, были облачены в шкуры. Юлиан носил грубую полотняную тунику. Рабыни теперь одевались в длинные платья, как все женщины вольфангов. Платья были без рукавов, чтобы прелестные округлые руки женщин оставались на виду. В конце концов, они были рабынями. У каждой на шнуре висел диск со знаком хозяина. Диски были кожаными, круглыми, с маленьким отверстием и петлей, через которую пропускали шнур. На этом шнуре диск вешали на шею так, что он оказывался у основания горла, и его было легко приподнять и посмотреть знак. Ноги рабынь были обмотаны тряпьем, чтобы защитить их нежную кожу от камней и сучков в лесу.
     - Идите вперед, - приказал Отто.
     Аксель, Астубакс и Юлиан направились к деревне. За Акселем шла женщина с прекрасной фигурой, его рабыня Оона, а за Астубаксом - гибкая рабыня-блондинка, Эллин. Обе шли вплотную за хозяевами, но не потому, что это было необходимо, а потому, что рабыни сами хотели быть ближе к ним. Они несли сосуды с пищей и водой, свернутые одеяла и прочий скарб, который было бы неудобно нести самим хозяевам, чьи руки держали оружие. Когда мужчины ели, рабыни прислуживали им, однако не смели сами касаться еды. Хозяева кормили рабынь из собственных рук. Трое из них, Оона, Эллин и Янина ели и пили вдоволь из рук хозяев. Безымянная брюнетка стояла на коленях в стороне. Хозяин время от времени швырял объедки на траву перед ней, и она должна была подбирать их ртом. Миска с водой стояла рядом, и рабыня лакала из нее, не смея взять в руки. «Так едят и пьют суки», - говорил ее хозяин. «Да, господин», - покорно отвечала она.
     Очаровательная, умелая, чувственная Янина прошла вперед и остановилась в нескольких ярдах. Отто, вождь вольфангов, взглянул на свою вторую рабыню.
     - Приготовься нести всю ношу.
     - Господин! - взмолилась она.
     - Может, тебе надоело ходить одетой? - осведомился хозяин.
     Рабыня жалобно взглянула на него. Ей часто приходилось раздеваться - в хижине или на пиршествах, когда она прислуживала мужчинам. «Мне нравится видеть тебя и твое клеймо, тварь», - иногда приговаривал хозяин. «Да, господин», - отвечала она.
     Как далеко была Теренния! Какой глубокой оказалась пропасть между рабством и свободой!
     Но при всей жестокости и презрении хозяин никогда не прикасался к этой рабыне, разве что иногда награждал ее болезненными ударами или отталкивал от себя тыльной стороной ладони.
     По ночам рабыню запирали в клетке, но теперь позволяли укрываться одеялом.
     - Что случилось? - спросил он, ибо по щекам рабыни струились слезы.
     - Вы не прикасаетесь ко мне, - прошептала она, - а ведь я рабыня, я всего лишь беспомощная рабыня! Почему до меня нельзя дотрагиваться?
     Вождь молча смотрел на нее.
     - Сжальтесь, господин!
     Он не открывал рта.
     - Я уже не такая, какой была. Вы должны понять это! - почти рыдала она. - Теперь я только рабыня, ваша рабыня! Я хочу оказаться в руках хозяина!
     Он молчал.
     - Разве не для этого покупают рабынь? - спросила она.
     Никакого ответа.
     - Я одинока и несчастна. Я сгораю от любви к господину, а он не удостаивает меня даже прикосновением, только бьет!
     Вождь продолжал молчать.
     - Вы даже не дали мне имени!
     - Верно, - кивнул он.
     - Мне нужно имя!
     - Ты не заслужила имени, - холодно возразил он.
     - Так дайте мне возможность заслужить имя, господин! - захлебываясь слезами, взмолилась рабыня.
     Он отвернулся.
     - Бери свою ношу, - сказал он, не глядя на рабыню.
     - Да, господин, - беспомощно прошептала она.
     Вождь пошел по тропе, за ним последовала Янина.
     Безымянная рабыня, плача, взвалила узел на спину, придерживая его за веревки. Затем она поспешила за остальными, которые уже успели уйти далеко вперед по тропе.
     Над головами идущих простиралось ясное небо.